Погоня за хвостом

Я так разозлилась, что запустила любезно одолженным мне телефоном в голову бедному дядьке, но тот оказался ловким и увернулся. Ко всему прочему, телефон не разбился, пришлось довершить дело каблуком и посоветовать обращаться за компенсацией на злополучный двадцать седьмой этаж. Консьерж смотрел на меня такими глазами, что я едва не почувствовала вину.

К приезду Ромки мой гнев превратился в обычную злость.

– Молчи, – посоветовала я, забираясь на переднее сидение его машины.

Судя по Ромкиной физиономии, он готовился меня придушить, но все же взял себя в руки, молча вырулил за ворота и держал язык за зубами всю нашу короткую дорогу домой. Когда мы поднимались в лифте, Ромка походил на взбелененного быка.

– Рассказывай! – коротко бросил он, едва мы оказались дома.

Я огляделась по сторонам и поняла, что в квартире непривычно пусто. А мне тем временем не помешала бы поддержка кого-нибудь неравнодушного, или хотя бы зритель.

– А где Ольга?

– Ты сама отправила ее за Макаром шпионить, неужели забыла?

– Ах, точно, – я махнула рукой и бессильно рухнула в кресло. – Как тут не забыть, когда такое происходит? Столько навалилось, и все на одну бедную, бесконечно несчастную девушку…

– Это ты у нас несчастная? Не переигрывай, Сенька.

– Я машины лишилась!

– Папа купит тебе новую. Да хоть три.

– Папуля обеспечит мне частный рейс на острова, подберет что-нибудь без связи и даже аэропорта, чтоб вылететь обратно не смогла, – горестно пожаловалась я и пересказала Ромке все переживания сегодняшнего дня, привычно не скупясь на краски и подробности. В моей версии банды выглядели еще более колоритными и бандитскими, а вот беседу с Вишневским я сократила и больше напирала на часть с Ромкиными неприятностями.

– Ерунда это все, – отмахнулся друг, а я ему моментально поверила: во-первых, врун из Ромки так себе, во-вторых, он не мог мне не рассказать. Так и знала, Вишневский опять наврал.

Правда, через секунду Ромка опроверг мое «во-вторых», добавив:

– Были кое-какие затруднения, но это все в прошлом. И я вообще не представляю, как надо вляпаться, чтобы кто-то посмел хоть пальцем тебя тронуть. Меня – понятно, но к тебе уж точно никто бы не сунулся.

– Вот и я так считаю, – вздохнула я. – И, что самое обидное: идей пока никаких, ни одной. Даже в голове не укладывается… жаль, что вмешались люди Вишневского и беседа не состоялась, сейчас мы бы точно знали, к какой стороны этот глупый ветер подул.

– Или не узнали, – мрачно предположил друг, но я лишь отмахнулась: с таким настроем только дома сидеть.

– Теперь уж точно ничего не узнаем: судя по папулиным причитаниям, в охране у меня будет числиться как минимум полгорода, а то и больше!

Ромка к моим переживаниям не присоединился, я заметила, что он вообще как-то быстро сник и злиться перестал. И мялся сидел, так он делает, когда хочет что-то рассказать, но тянет и ждет подходящего момента.

– Что еще случилось? – нахмурилась я.

– С чего ты взяла…

– С того, что знаю тебя, как облупленного. Ты сидишь в трауре, вместо того, чтобы радоваться моему чудесному спасению, значит, у тебя есть нехилая причина. А если вспомнить, что занимался ты у нас убийствами, твою замогильность можно объяснить только очередным трупом. Так кто умер?

Ромку заметно перекосило.

– Ты права, труп есть. Даже не один.

– Два? – ахнула я.

– Три, Сенька.

– Сколько?! – я даже с кресла вскочила, от таких то новостей: конечно, нам не раз приходилось иметь дело с убийствами, но это уже какая-то жесть.

– Три, – печально повторил Ромка. – Один – свежий, то есть, сегодняшний.

– А почему я о нем ничего не слышала? – не успела я возмутиться, как скисла: злые детины лишили меня не только любимого автомобиля, но еще и телефона. Полагаю, Славик звонил, причем не один раз… да уж, вот так дела! – Так, Ромка! Не путай меня, а рассказывай, что случилось и что там за завал из трупов нарисовался. Неужели все к нам относятся? Сегодняшний опять кошмарный? И что там с другими двумя?

Еще повздыхав, Ромка перешел к делу.

Поначалу я решила, что он так меня разыгрывает. Но это не в Ромкином стиле, все реально. Полицейские после вчерашнего кинулись проверять орудие убийства, оно всех интересовало. И как-то в процессе всплыли никому не нужные трупы, а точнее, пока всего два. Ромка с них начал. Орудие убийства связало два старых преступления с тем, что случилось вчера. Нож с тупым лезвием, удар по лицу – специфический след. Правда, в остальном убийца не следовал определенной схеме, одна из жертв умерла от удара в живот, вторая – скончалась от удара в правое легкое. Но лицо изуродовано во всех случаях.

– Маньяк какой-то, – все повторял Ромка, с трудом подбираясь к сути.

– Думаешь?

– Да черт его знает! Если честно, я об этих убийствах даже не думал: как только узнал, что тебя схватили какие-то придурки и запихнули в джип прямо в центре города, едва не поседел от ужаса.

– Ты повторяешься.

– Потерпишь.

Пропустив грубость мимо ушей, я задумалась:

– Интересно, а не об убийствах ли со мной хотели поговорить?

– Или не поговорить, – мрачно передразнил Ромка.