Погоня за панкерой

– Мистер Хайболл, вы человек в униформе, с кобурой на поясе и значком. Но это не делает из вас федерального служащего. Покажите документы и изложите свое дело.

Чужак в форме вздохнул.

– У меня нет времени слушать ваши умные речи, – он положил ладонь на рукоятку пистолета. – Если кто-то из вас Берроуз, назовитесь. Я собираюсь обыскать ваш домик и участок. Из Соноры возят наркоту, и совершенно ясно, что тут перевалочный пункт.

Дити неожиданно выступила вперед и быстро встала рядом с отцом.

– Где ваш ордер на обыск? Покажите документы! – накидка была обернута вокруг нее, лицо дрожало от негодования.

– Еще одна! – тут этот клоун взял и расстегнул кобуру. – Федеральная земля – вот мои документы!

Дити резко сбросила накидку и оказалась перед ним обнаженной.

Я выдернул клинок, сделал выпад и полоснул его одним движением – рассек запястье, прикрылся клинком, потом выпад вверх, в живот повыше ремня. Когда острие вошло в его тело, сабля Джейка ударила с такой силой, что чужак едва не лишился головы. Он рухнул, точно марионетка с перерезанными струнами, и остался лежать на краю бассейна, из трех ран лилась кровь.

– Зебадия, прости!

– За что, моя принцесса? – спросил я, вытирая лезвие о форму якобы рейнджера.

Цвет его крови вызвал у меня отвращение.

– Он не отреагировал! Я думала, что мой стриптиз даст тебе больше времени.

– Ты отвлекла его, – заверил я. – Он следил за тобой и не смотрел в мою сторону. Джейк, у каких тварей бывает сине-зеленая кровь?

– Я не знаю.

Подошла Язва, присела на корточки, мазнула палец кровью и понюхала.

– Гемоцианин, я думаю, – проговорила она спокойно. – Дити, ты была права. Чужак. Самый крупный представитель земной фауны, который использует такой метод переноса кислорода – омар. Но эта тварь не омар, это «Черная Шляпа». Как вы догадались?

– Я не догадалась. Но он неправильно себя вел. Рейнджеры вежливы. И никогда не отказываются предъявить документы.

– И я не догадался, – признался я. – Никаких подозрений, просто раздражение.

– Ты двигался очень быстро, – одобрил Джейк.

– Я никогда не понимаю, почему делаю что-то, пока ситуация не завершится. Однако ты и сам не терял времени зря, tovarishch. Вытащить саблю, пока он потянулся за пистолетом – это требует смелости и скорости. Но не время болтать – где его дружки? Нас могут перехватить по дороге к дому.

– Посмотри на его штаны, – заметила Хильда. – Он не приехал сюда верхом на лошади. И не слишком долго карабкался в гору. Джейк, тут нет рядом дороги, где может пройти джип?

– Нет. Сюда не добраться на джипе, только верхом.

– И сверху никто не пролетал. Ни вертолет, ни аэрокар.

– Континуумоход, – сказала Дити.

– Что?

– Зебадия, «Черные Шляпы» – чужаки, которые не хотят, чтобы папа создал машину времени-пространства. Мы это установили. Отсюда следует, что у них есть свой континуумоход. Что и требовалось доказать.

Я подумал над этим.

– Дити, я готов приносить тебе завтрак в постель. Джейк, как мы можем засечь континуумоход чужаков? Он ведь не обязан выглядеть как «Гэй Обманщица»?

Джейк нахмурился:

– Нет. Любой формы. Но одноместный будет не больше телефонной будки.

– Если он одноместный, то должен быть припаркован в тех кустах, – я показал пальцем. – Мы можем его найти.

– Зебадия, у нас нет времени на поиски! – воскликнула Дити. – Мы должны убраться отсюда! Быстро!

Джейк сказал:

– Моя дочь права, но не по этой причине. Его машина вовсе не должна его ждать. Ее можно припарковать на бесконечно малом расстоянии по любой из шести осей, и она либо возвращается автоматически по заранее введенной программе, либо по какому-то сигналу, наличие которого мы можем предполагать, но природу которого не в состоянии описать. Континуумохода чужаков там нет сейчас… но он будет там – позже. Чтобы забрать пассажира.

– В таком случае, Джейк, мы с тобой и девчонки обязаны смыться из здесь-и-сейчас в там-и-тогда. Исчезнуть. Сколько продолжается наш тест на герметичность? Который сейчас час?

– Семнадцать семнадцать, – мгновенно отозвалась Дити.

Я посмотрел на жену.

– Голая как лягушка. Где ты прячешь свои часы, дражайшая моя? Очевидно, не там.

Она показала мне язык.

– Дурачок. Часы у меня в голове. Я стараюсь не упоминать об этом, потому что люди начинают странно на меня смотреть.

– У Дити врожденное чувство времени, – подтвердил ее отец, – с точностью до тринадцати секунд плюс минус четыре секунды. Я измерял.

– Мне жаль, Зебадия, – я не хотела выглядеть уродцем.

– Жаль чего, моя принцесса? Я впечатлен. А что ты делаешь с часовыми поясами?

– То же самое, что и ты. Прибавляю или вычитаю, если это необходимо. Дорогой, внутри каждого из нас есть встроенный суточный ритм. Просто мой чуть более точный, чем у большинства людей. Это как абсолютный слух – у одних он есть, у других нет.

– Может быть, ты еще и человек-калькулятор?