Погоня за призраком

— Ну и ладно. — Гавриил вытащил из кармана ключи от машины и вручил Максиму: — Передай ей, когда проснется, пусть едет домой и захватит с собой в город всех, кто остался. Скажи, что я скоро буду, пусть ждет меня и никуда не отлучается.

Геннадий ощутил ревность:

— А если ГАИ ее остановит? — спросил первое, что пришло в голову.

— С чего бы это, она отлично водит, — пожал плечами Калганов. — К тому же я дал ей доверенность.

— А может, лучше взять ее с собой? — предложил Зубков невпопад.

— Ты что-то больно внимателен стал к ней, с чего бы это? — подозрительно посмотрел на Геннадия Калганов.

— О тебе пекусь, оставляешь ее одну с молодыми, здоровыми парнями. Не боишься? — нашелся Геннадий. Он забыл, что рядом стоит Максим, который может запросто его выдать.

Калганов покачал головой:

— Зачем ты так. На этих ребят я могу положиться и спокойно доверить им и себя, и свою будущую жену.

Геннадий поднял руки вверх:

— Все-все, сейчас пойду просить у них прощения.

— Ладно, впредь придержи язык, они обид не прощают. — Калганов, не оборачиваясь, пошел к джипу. Геннадий зашагал рядом.

Константин Савельич Сарычев передал команду на проходную, чтобы без проволочек пропустили к нему Калганова и Зубкова. Гавриил Андреевич позвонил ему по сотовому из машины, сказав, что дело важное, интересное и не терпит отлагательств. Скоро они сидели за столом, пили черный кофе, рассуждали о том о сем. Наконец, приступили к главному. Конечно, Калганов не мог раскрыть все карты. Незачем важному чиновнику, хоть и приятелю, знать подробности о его с Зубковым делах, да и не было гарантии, что кабинет не прослушивается. Разговор касался вполне невинной и довольно обычной темы. Надо помочь банку устоять на ногах. Для этого требуется немного — добиться, чтобы Центробанк выложил своему младшему партнеру полмиллиона долларов, помог рассчитаться за долги. Затем через две-три недели эта сумма будет ему возвращена.

Геннадий черкнул на листке бумаги цифру — сто семьдесят тысяч долларов — и протянул Сарычеву со словами:

— Операция эта будет выгодна обеим сторонам и особенно — государству.

Константин Савельич внимательно вчитался в написанное, поняв сразу, какой куш ему светит. Затем сжег бумагу над пепельницей.

— Надо выручать, дело, на мой взгляд, стоит того. — Взглянул на Калганова: — Я съезжу в твое ведомство завтра же и поговорю с вашим Главным. Думаю, он не будет возражать. Ну а если что, подключим и тяжелую артиллерию.

Потом, когда вышли от Сарычева, Геннадий не выдержал и спросил Калганова, кого он имел в виду, говоря о «тяжелой артиллерии». Тот усмехнулся:

— Ты же сам знаешь, у каждого чиновника, даже такого ранга, как Костя, есть начальник, обладающий еще большей властью, чем он.

— Думаю, цену себе набивает. Посмотришь, вполне достаточной будет твоя протекция.

Калганов покачал головой:

— Свою кухню я знаю лучше. Иногда кажущаяся «мелочевка» идет с таким скрипом, что без смазки не обойдешься. Не исключено, что и твой вопрос может застрять. Поэтому я заранее предусмотрел возможность поддержки свыше.

— Жирный кусок мы ему пообещали, — с опозданием пожалел Геннадий. — А если его помощь не потребуется, не наживем ли в нем врага?

— С какой стати? — удивился Калганов.

— Но ведь он ничего не получит.

— Ну почему же, отблагодарим его за готовность поддержать, в порядке аванса, скажем, за будущие услуги.

— И во что нам эта благодарность обойдется? — не унимался Геннадий. — Я привык считать свои кровные.

— Прижимистый ты мужик, — не зло упрекнул его Калганов. — Ворочаешь миллионами, а отстегнуть какую-то сотню-другую нужному человеку рука не поднимается. И как только ты держишься у руля в своем банке столько времени, диву даюсь. — Он похлопал Геннадия по плечу: — В общем, как договорились, я работаю над твоей проблемой у себя, а ты заканчиваешь все в своем хозяйстве, чтобы и комар носа не подточил.

— Не беспокойся, все будет чисто, — пообещал Зубков.

Тема была закрыта, и Калганов попросил партнера подбросить его до дома. Гавриил Андреевич торопился. Алла уже, наверное, ждет его. Она не любила подолгу оставаться одна, и ему не хотелось выслушивать ее упреки.

Зубкову не хотелось возвращаться в пустую квартиру. Он думал об Алле, жалел, что сорвалось свидание с ней, ругал себя за то, что поддался уговорам Гавриила поехать с ним к Сарычеву. Тот вполне мог сам справиться. Большого ума и смелости не требуется, чтобы пообещать знатный куш за совершенно несложное дело. Да и роль его, Геннадия, была непонятной. Посидел в кабинете Сарычева, послушал треп, нацарапал на бумаге цифру взятки, и все. Похоже, Калганов просто не хотел брать на себя ответственность. Надо было отказаться от визита, и точка. Пришлось бы Гавриилу самому выполнять эту миссию. Никуда бы ни делся. Тем более это его идея. Он опять вспомнил Аллочку. Ее горячее обнаженное тело волновало его, как когда-то, в дни первых их свиданий. Она была уже в его руках — и на тебе, эта неожиданная и никчемная поездка.