Читаем Погоня за смертью(СИ) полностью

     Нейл Фостер вышел из машины и огляделся по сторонам: скоростное шоссе, пыльная обочина, полуденное пекло. Нервно сняв пиджак и бросив его на пассажирское сидение, мужчина засучил рукава белой рубашки и достал из бардачка небольшой складной армейский нож. Потом забрал из кейса телефон и портмоне и быстрым шагом направился вдоль дороги дальше от города. Пиная на ходу мелкие камушки, Нейл уже минут десять обдумывал новую идею. Если он не ошибался, в паре километров находится неплохой отель. Он снимет номер, наполнит ванну тёплой водой и с наслаждением, прямо в ботинках, рубашке и брюках, погрузит своё измотанное жарой и стрессом тело в прозрачную воду. Острое лезвие без труда перережет кожу и вены, и ему останется только наблюдать, как с каждым ударом сердца в воде будут распускаться и таять алые цветы его никчёмной жизни.





     Отель находился даже ближе, чем предполагал Нейл. Двухэтажное здание приветливо выглядывало из-за молодых акаций, а полупустая парковка обещала свободные номера. "Осталось совсем чуть-чуть, и этот кошмар закончится," — подгонял себя мужчина, уверенно направляясь на ресепшен, и уже через десять минут поднимался на второй этаж в оплаченный на сутки номер. От предвкушения скорой смерти сбивалось дыхание и неприятно замирало в груди.





     — Уж теперь-то мне ничто не помешает, — прошептал Нейл запирая замок. Тянуть не было смысла. Швырнув на кровать ключи и телефон, он сразу направился в ванную комнату, но открыв дверь, так и замер на пороге. Ванны не было. В этом проклятом номере была, мать её, душевая кабина.





     Всё как-то сразу стало неважным, словно он сломался, перегорел. На ватных ногах Нейл развернулся, дошёл до широкой кровати и тяжело завалился на стёганое покрывало. "Всё против меня. Даже смерти я не нужен," — подумал Фостер, проваливаясь в темноту.





***





    Сквозь прикрытые шторы в комнату пробивалось яркое солнце, голова болела нещадно, и немного тошнило, видимо, от двойной дозы снотворного.





     — Сколько же я был в отключке? — Нейл взглянул на наручные часы и понял, что проспал почти сутки.





     Не делая резких движений, мужчина осторожно сел на кровати и огляделся. Обычный номер: телевизор, тумбочка, кровать – но когда взгляд остановился на двери в ванную, Нейл лишь покачал головой, вспоминая вчерашние приключения. Сняв с себя пыльную и мятую одежду, он направился в душевую кабинку, где под тёплыми струями воды окончательно очнулся, привёл свои мысли в порядок и решил, что будет делать дальше.





     Отыскав телефон, он набрал нужный номер:





     — Компания "Гейм Би Ти", приёмная Томаса Гора. Чем могу помочь? — отчеканила секретарь недавнего врага и конкурента Нейла.





     — Соедините меня с Томом, это Нейл Фостер из "Сириус-техникс".





     Пару минут трубка убаюкивала приятной мелодией, но потом послышался надменный голос:





     — Привет, Нейл, как дела? Я слышал, тебя уволили?





     — Да, но сейчас не об этом. У меня есть к тебе деловое предложение.





     — И что же это? — немного помолчав, спросил Томас Гор, стараясь не выдать голосом своей радости. Он уже несколько лет мечтал заполучить этого парня.





     — Новая, очень реалистичная игра-симулятор. Рабочее название – "Суицид: погоня за смертью", — ответил Нейл. Он ещё не знал, что стоит на пороге событий, которые навсегда изменят не только его жизнь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее