Погоня за сокровищем (СИ)

Ради нее он прыгнул на бриг папеньки, не убоявшись остаться наедине с бывшей пиратской командой. И вновь встал на защиту, не позволив капитану Лоету по-свойски разобраться с блудной дочерью, которая, стоит быть честной с самой собой, заслуживала отменной трепки. И все же она ее не получила, потому что рядом всегда был Альен. Сколько колкостей и пренебрежения он вынес от папеньки, продолжая охранять ее? И чем отплатила Тина? Обидами, унизительными ударами, глупыми обвинениями и криком: «Я тебя ненавижу»? Что он сделал такого, чтобы она его ненавидела? Родился привлекательным, в которого влюбилась освобожденная девица, к которой его привела Тинина неразумность. Все ее обиды ничем иным, кроме ревности.

И тогда Тина оценила все, что происходило между ней и Дином на глазах Альена, когда девушка в очередной раз находила повод для необоснованной обиды. Мадемуазель Лоет представила себя на его месте, со всей отчетливостью понимая, что должен был чувствовать молодой человек. А потом она еще сказала, что Дин лучше, затем выкрикнула ужасные слова о ненависти, хоть и видела, что Альен не в себе и занят, ведь даже папенька всех разогнал, чтобы ему не мешали. А после были ее слова о том, что им лучше остаться друзьями, и снова был Дин, с которым Тина чувствовала себя легче. Затем ресторация и просьба Альена не звать горастанцев, но вновь девушка его не послушалась из-за упрямства и детских страхов, которые сама себе вдолбила в голову. А после этот дурацкий поцелуй, который со стороны, действительно, выглядел, как нечто большее, чем дружеские объятья.

– И как же ты все это вытерпел, если я оскорбила тебя только за то, что ты нес на руках девицу, которая от страха не могла идти? – спросила тогда Тина. – Ох, Всевышний, как же все глупо…

Обдумав все это, Адамантина Лоет, девица восемнадцати лет от роду, приняла себя. Она не ударилась, как обычно в самобичевания, ее щеки не пылали от стыда. Нет, все это было она и никто другой. Стыдится и клясться измениться – пустое, потому что это попытка отказаться от себя. Но это неверный путь. Нельзя отказаться от своей натуры, потому что ведет к бегу по кругу. Фундамент уже сложился, и от него никуда не деться. Она, Тина Лоет, такая какая есть. Такой ее принимают родные, такой ее принял Альен, и девушка тоже приняла себя такой. Но фундамент уже сложился, и стоило строить дом дальше. Пора топтаться на месте миновала, и Тина знала, что она уже не станет прежней. Маленькая девочка, сидевшая на чужой яблоне, осталась в прошлом. Зарекаться от того, что в жизни мадемуазель Лоет еще будут спорные, и даже безрассудные поступки, тоже было глупо, потому что даже они являлось кирпичиками в ее фундаменте. Но, как сказал папенька, все в ее руках.

Тина, наконец, постигла смысл наставлений папеньки и слов Альена. Никто не научит ее лучше, чем собственные шишки. Ей дают советы, ей подсказывают, нужно просто научиться слушать и делать выводы, не опираясь на свою самоуверенность, а на то, что в этой жизни важно, а что всего лишь блажь. Пришла пора учиться на тех уроках, которые преподает жизнь. Папенька верно сказал, нужно учиться нести ответственность за свои поступки, дела и решения. И хватит прятаться за шорами детских фантазий, реальность оказалась намного жестче, чем казалась в байках папеньки и моряков. Это в историях все романтично и красиво, а в жизни умирают. И пусть пока смерть коснулась знакомых, но чужих ей людей, но Альен уже дважды был ранен за время этого путешествия.

Мадемуазель Лоет с дрожью вспоминала, как очнувшись в карете связанной, она дрожащим голосом спросила:

– Что с молодым человеком, который был со мной? – этот вопрос отчего-то оказался важней, чем вопрос о том, где она, и что с ней будет.

– Это она о том сопляке, которого ты подстрелил? – спросил один пират, и второй ответил.

– Да.

Мир в то мгновение померк перед глазами Тины. Она вдруг представила, что Альена больше нет, и в душе разлилась ледяная пустота, заморозившая даже ток крови по венам и артериям. Девушка не кричала, не пыталась кидаться на пиратов, не обвиняла, не оскорбляла, она просто застыла, глядя в одну точку, а в голове с назойливостью мухи крутился только один вопрос: «Как мне жить без него?».

Ее привезли в порт, развязали и пригрозили пристрелить, если она закричит или попытается бежать. Впрочем, бежать у нее бы и не вышло, оба пирата плотно сжали Тину с обеих сторон, кучер пристроился сзади, ткнув в спину дуло пистолета. Она послушно шла, слабо осознавая происходящее. Потом пришел Ржавый, сел напротив и что-то говорил, мягко и вкрадчиво, повторив несколько раз, что ей ничего не угрожает до тех пор, пока девушка будет вести себя хорошо. Наверное, поэтому Тина и запомнила эти слова. И ожила она лишь в тот момент, когда услышала голос папеньки, и Ржавый подтолкнул ее, велев:

– Покажись отцу.