Погоня

— Почему ты кричишь?

— Белл! — выпалил Кромвель. — Он охотится за нами от самого Сан-Франциско.

— О чем ты говоришь?

— Прислушайся, — приказал он. — Прислушайся.

Теперь и она услышала это. Ошибки быть не могло: звук свиста пара поезда, едва уловимый, существовал.

Маргарет подбежала к заднему окну и взглянула назад, на рельсы. У нее возникло такое чувство, словно ее ударили кулаком в живот. Из-за поворота над лесозащитной полосой молодых деревьев появился шлейф черного дыма.

— Немедленно скажи Абнеру! — воскликнула она.

Кромвель уже поднимался по трапу к вентиляционному люку в крыше вагона. Он открыл крышку люка, вылез на крышу и выстрелил из револьвера, заглушая стук колес и грохот локомотива, чтобы привлечь внимание Абнера. Абнер услышал выстрел и поторопился к шефу по крыше тендера.

— За нами идет поезд! — крикнул Кромвель.

Абнер широко расставил ноги, чтобы не упасть с покатого тендера, и посмотрел назад, за крытый товарный вагон. Сейчас догоняющий поезд вышел из-за поворота и был хорошо виден с этого расстояния. Похоже, там был всего один локомотив и тендер, без вагонов. Он несся вперед, сокращая расстояние между ними; дым вырывался из трубы и уносился назад встречным ветром.

Сейчас оба поезда уже были на небольшом расстоянии друг от друга, а паромный док в бухте Вудз на озере Флетхед — всего в двадцати милях.

Глава 47

«Аделина», словно породистая лошадка, которая несется через весь табун, стремясь занять место вожака, мчалась вперед. Поршни сливались в одно сплошное пятно, приводя в движение массивные ведущие колеса. Еще ни одному локомотиву не приходилось работать упорнее. Она прошла расстояние между железнодорожным депо в Окленде и дикими просторами Монтаны быстрее любого локомотива в истории. Никто не измерял ее скорость, но никто из тех, кто был в кабине, и из тех, кто видел, как она проносилась мимо, не сомневался, что она давала больше девяноста миль в час на ровных и прямых участках пути.

Йонгеваард установил дроссель на предельной отметке; он вел «Аделину» по путям, не рассчитанным на такие скорости. Оба машиниста сидели в кабине и, не отрывая взгляда, пристально смотрели на пути впереди. Белл и Лонг работали лопатой, а Ши подправлял огонь, чтобы он горел ровно.

Пыхтение пара превратилось в одни непрерывный шум, и из трубы повалил дым огромными клубами. Белл очень часто прерывал работу, чтобы взглянуть на поезд впереди, который увеличивался с каждой минутой. Пока не шла речь о том, чтобы схватить Кромвеля. Белл потянул за веревку и дал долгий пронзительный свисток, заглушивший легкий ветер, начинавший дуть над озером. Губы детектива растянулись в улыбке. Он надеялся, что Кромвель почуял, что именно он, Белл, схватит его за глотку.

Белл повернулся, взглянул на небо и увидел, что оно изменилось: появилась серая пелена, принесенная сухим и теплым ураганным ветром чинук, который с ревом вырывался из Скалистых гор и дул на восток. Огромные тучи пыли, листьев и мусора летели в воздухе, как мякина из веялки. Воды озера Флетхед, недавно абсолютно неподвижные и спокойные, превратились меньше чем за двадцать минут в бурлящую массу.

Затем, совершенно неожиданно, раздался крик Йонгеваарда и Лофгрена одновременно:

— Повозка на рельсах!

Все мгновенно оторвались от своих дел и уставились на пути.

Фермер с возом сена, запряженным лошадьми, переходил через железнодорожное полотно. Он должен был слышать свисток паровоза, но, видимо, не рассчитал скорость поезда, думая, что у него масса времени и он успеет перейти через рельсы. Йонгеваард начал тормозить.

Когда фермер понял, что железный монстр всего в сотне ярдов от него, он хлестнул лошадей, отчаянно пытаясь увести их с пути несущейся смерти. Но было уже слишком поздно.

«Аделина» врезалась в фургон со страшным грохотом, разбрасывая сено, деревянные планки, щепки и разбитые колеса. Люди в кабине инстинктивно пригнулись, прячась за ограждение бойлера, когда осколки полетели в корпус паровоза и в тендер.

Каким-то чудом лошади рванулись вперед и не пострадали. Белл и все остальные не видели, какая судьбы постигла фермера. Как только Йонгеваард остановил «Аделину» на сотню ярдов дальше, все выпрыгнули из кабины и побежали обратно к переезду.

Они почувствовали огромное облегчение, увидев, что фермер лежит не более чем в пяти футах от рельсов, руки и ноги у него целы и невредимы. Он зашевелился и сел, оглядываясь по сторонам, растерянно глядя на обломки фургона.

— Ты ранен? — взволнованно спросил Белл.

Фермер осмотрел свои руки и ноги, чувствуя, что на голове вырастает огромная шишка.

— Только шишки и синяки, — пробормотал он. — Но чудо из чудес, я остался целым и невредимым, хвала Господу!

— Твои лошади тоже не пострадали.

Ши и Лонг помогли фермеру подняться на ноги. Его подвели к лошадям, которые, похоже, уже забыли, что едва не погибли, и мирно щипали траву возле дороги. Он обрадовался, увидев лошадей здоровыми и невредимыми, но разозлился, что повозка рассыпалась на куски.

Белл понял, что у него на уме, и подал ему визитную карточку Ван Дорна.