Погонялово "Хомяк"

— Шутница, — фыркнула одногруппница. — Чего тебе?

Теперь уже она стала протирать штанами подоконник. Села на нагретое место… Смотрит так выжидательно. Надеется, что «скормлю» ей какую-нибудь интересную сплетню? Нет уж, про Меркулова я тут заикаться не стану. Он, конечно, не являлся знаменитостью этого института и о нем тут слыхом не слыхивали. Однако, закон подлости никто не отменял. Вдруг эта любительница слухов о нем знает? Как в таком случае буду выкручиваться?

— Знаешь кого-нибудь, кто готов снять квартиру одну на двоих или троих? Впрочем, я и на четверых согласна, если это не парни.

Устроившись рядом с Леной, сложила руки на груди и облокотилась плечом о стену. Давай, вещай. Время до начала лекции еще есть. Мы можем успеть. Точнее — я. С чего-то надо было начинать. В смысле, с кого-то.

— Слышала, с каким скандалом тебя из общаги поперли, — в задумчивости проговорила девчонка.

— С каким еще скандалом? — встрепенулась, отстраняясь от стены.

— Так это… — на меня с подозрением посмотрели. Сразу стушевалась и снова стала подпирать собой стену. Что она там еще расскажет? — Федорович сказал. В красках поведал, как слезно ты просила его оставить тебя хоть где-нибудь. Хоть у него в каморке.

Челюсть отвисла и поскакала по полу, как можно дальше от своей хозяйки. Мысленно отругала пугливую часть тела, и она соизволила вернуться на место. Или это, в который раз, фантазия расшалилась.

— Старый… — вовремя закрыла рот, чтобы не выругаться. До того, чтобы ругаться как сапожник (ну или как Макс) меня нужно довести до последней точки кипения. А это мало кому удавалось. Когда была помладше, взрывалась негодованием чаще. За время учебы такое случилось всего раз. Помнится, преподаватель по философии целую неделю дергал меня с пересдачей, изводя и выводя на эмоции. С трудом смогла закрыть сессию без троек. И то, даже тогда ругалась тихо и в комнате общежития. Свидетельницей моей ругани была соседка. Больше такого с тех пор не повторилось не разу.

— Кто ж спорит? — фыркнула девушка. — Он может такого наговорить, уши в трубочки заворачиваются. Так ты по какому вопросу? — легко перешла с темы на тему Елена. — Хочешь, чтобы подыскала тебе соседок?

— Просто сказала, если знаешь, с кем можно по этому вопросу переговорить.

— А ни с кем, — развела руками одногруппница. — Все, кого знаю, пристроены.

Настроение сразу стало портиться. Понуро опустив голову, стала размышлять, как быть дальше. К кому еще обратиться? Если Ленка не знает тех, кому нужно жилье, то считай дело труба. Возможно, стоило обратиться к тезке из второго потока. Она тоже та еще болтушка и любительница горячих и не всегда подкрепленных фактами новостей. Надо будет во время перерыва отыскать эту сплетницу и расспросить. Не все потеряно. Просто нельзя опускать руки.

Прозвенел звонок, и мы дружно направились в аудиторию. Преподаватель уже ждал нас там, шурша страницами плана лекции, и нервно покусывал нижнюю губу.

Первая пара прошла для меня быстро. Сидела и записывала за лектором, стараясь не клевать носом. Короткий сон и резкое пробуждение сделали свое дело. Я зевала, боролась с сонливостью, мечтая о чашке горячего крепкого кофе. Проклинала Меркулова, который заявился черт знает когда и разбудил меня. Снова пьяный, снова чем-то раздраженный и непонятный для меня. Он вызывал любопытство вперемешку с раздражением. И даже сочный кусок прожаренного мяса, и отварной картофель, которые я уплетала за обе щеки, не делают этого странного гонщика более привлекательным и интересным для меня. Вот ни капельки… Если только немного… Самую малость. Когда мне начинает казаться, что он не настолько плох. Была в нем загадка. Вроде и хочется ненавидеть всей душой, послать лесом да полем, а не могу. По сути, ничего плохого за последнее время он мне не сделал. Да, язвил, да выпускал колючки. Еще и друзей своих приволок.

С другой стороны, кто я ему? Он не обязан передо мной отчитываться. У него своя жизнь, в которой нет места глупому доверчивому Хомячку. Он избалованный болван, который думает не головой, а другим местом, тем, что скрывается за плотной тканью штанов. И его все устраивает. Он не будет другим. Не станет более серьезным, мягким, спокойным. По нему сходят с ума девчонки, ненавидят парни. Помню еще по школе. Сейчас, конечно же, ничего не изменилось. Только теперь девушки готовы дать ему больше, чем в школьные годы. Они, как и он сам, стали более раскованы и дерзки. Мне рядом с такими места не было. Заклюют, уничтожат, растопчут, как фильтр от сигареты, наступив подошвой ботинка и как следует втерев в асфальт, чтобы ни одной тлеющей искры не осталось.

Мария Георгиевна Штамп — девчонка с длинными черными волосами и огромными голубыми глазами нравилась многим. Один минус был у красотки — скверный характер. Ну, и голос как у генерала. К ней я и обратилась, легко определив по расписанию, где сейчас у ее группы проходит занятие. Так же уведя девушку к окну, вкратце изложила суть проблемы, снова умолчав про Меркулова. Как говорится — это мой крест, и я его несу.