Поговори со мной (СИ)

Первое, что бросалось глаза – его рост, метра два, а то и больше. Для своего роста Эдгар был худ и нескладен, а при ходьбе выбрасывал вперед журавлиные ноги. Длинные руки с большими кистями и долгими паучьими пальцами болтались вокруг этих журавлиных ног. Он был одет в черные суконные штаны, видно, сшитые вручную и синюю китайскую майку с надписью «Адидас» навыпуск. Ступни в серых заскорузлых носках и пыльных шлепанцах были огромными – размера эдак сорок шестого. На большой облыселой голове кое-где росли седоватые волосы. Лицо было мордой ягуара, а в мутных голубых глазах плескалось что-то такое, чему Лили даже не смогла дать определения. Он был весь какой-то нелепый и высокомерный. И ему точно было больше тридцати четырех.

Клуни помахал ручкой, весело подмигнул и – хлоп!- исчез…

Подошедши, Эдгар неловко поцеловал Лили в висок, как будто не видел её первый раз в жизни, а был с ней хорошо знаком и имел на это право. Лили отпрянула. Он тоже, как будто его плетью огрели.

-Какая же ты красавица, Лили, - произнес Эдгар, нежно на неё глядя.

-Я так понимаю, тебе больше тридцати четырёх? – спросила она.

-Сорок пять, - произнёс Эдгар.

Ничего себе заявочки, ты не находишь?

Гулять по поселку было невозможно. Поднялся дикий ветер, рвавший кроны деревьев и больно задувавший Лили в уши. Кафе, про которое рассказывал Эдгар, оказалось закрытым. Её охватило чувство неправильности происходящего. Боже, она слоняется по какой-то заброшенной деревне со странноватым уродом, который ей в отцы годится. И тут же пришла самая четкая и правильная за последние два месяца мысль: «Валить отсюда и как можно скорее». Она уже представила то чувство непомерного облегчения, когда окажется не с ним. Сядет в автобус и поедет домой. Увидит отца. Даже Натали она будет рада. Можно будет попросить отца свозить их всех вместе в ресторан. Как же она будет счастлива, когда окажется не с ним.

Ах, Лили, Лили. Уже слишком поздно.

-Может, посидим у меня, попьем чаю с тортиком? – произнёс Эдгар, просительно заглядывая ей в глаза. – Поговорим, а потом ты уедешь.

Она посмотрела на него. Лысоватый череп, длинный нос, журавлиные ноги и самоуверенность, бившая из него фонтаном, вызвали жалость. В конце концов, она сама виновата. Эдгар ничего ей не сделает.

Лили сказала: «Хорошо». Об этом она горько пожалела уже через полчаса.

А пока она довольно уверенно шла по малохоженной тропинке через лес вслед за Эдгаром.

Зачем ты с ним идешь, Лили?

Так глухо пел ветер, шептали деревья. А перед ней шагало нечто, выбрасывая вперед длиннющие журавлиные ноги. Лили, как зачарованная, ступала почти след вслед.

Когда впереди показалась кладбище, Лили стала задыхаться.

Ах, Лили, Лили,

прошептала огромная осина,

разве ты не знаешь, что жалость наказуема?

-Не бойся, - как ни в чем не бывало сказал Эдгар, оборачиваясь. – Я немного тебе соврал. Я работаю сторожем на кладбище. У меня тут дом и даже небольшой бизнес.

Она попыталась сделать шаг назад, но Эдгар крепко схватил её за запястье своими длинными паучьими пальцами. Наваждение разом схлынуло. Лили осознала все, что происходит сейчас.

-Раз ты пообещала, что будем пить чай с тортиком, - произнес Эдгар, тяня её за собой, - значит, будем пить чай с тортиком. Что за сволочная натура – давать обещания и не выполнять их.

Лилиан!!!!!!!!!!!!!!

Голос мамы.

Ветер взвыл в верхушках аляпистых крон. Слабое солнце совсем скрылось.

-Она меня очень любила. Мне потом её подруга рассказывала, что она думала, что я приеду на белом мерседесе к ЗАГСу и заберу её. Как ты думаешь, почему я этого не сделал?

-Не знаю, - вяло отвечала Лили, даже не стараясь изобразить заинтересованность.

Она как будто пила мелкими глотками средство для чистки унитазов. Эта изнуряющая беседа длилась уже пять часов. Эдгар рассказывал о себе и требовал, чтобы она комментировала каждое его действие. Судя по рассказам, в его жизни было много интересного. Вот только Лили казалось, что он врет. Врет, и сам в это свято верит.

-Как это не знаешь? – спросил Эдгар. – Ты же умненькая девочка, подумай! Раньше бы ты точно ответила на мой вопрос.

-Я не хочу думать, я устала, у меня язык уже заплетается, - сказала Лили.

Этого просто не может быть, слишком глупо и нелепо. И только не с ней. Эдгар соскочил с продавленного цветастого дивана, порывистым движением сел перед ней на корточки, при этом став похож на старого лягушонка, положил свои руки Лили на колени и проквакал:

-Лили, тебе должно быть интересно!

-Мне не интересно, - прошептала Лили, стараясь отодвинуться.

В его глазах за хитростью старой крысы посверкивали искорки настоящего безумия.

-Ну, Лили, мне хочется говорить с тобой, говорить и говорить. Ты такая необычная, мне показалось, что из всех ты понимаешь меня больше, чем кто-либо, - сказал Эдгар, - Ну, пожалуйста, поговори со мной!