Поговорим о демографии

Так вот, по результатам переписей в ряде стран прослойка долгожителей (тех, кому за 100 лет) неуклонно сокращалась на протяжении последних полутора веков. Но такая аргументация действительно напоминает «непобедимую армаду», в поражении которой известные заслуги принадлежат и неумелому командованию оной.

Нет, цифры не лгут. Материалы переписей честно сообщают то, что было зарегистрировано. И все же сокращалось не количество долгожителей. Сокращалось другое — количество погрешностей, которые вкрадывались в статистику (не по ее вине). Истоки их различны.

В довоенной Германии как-то решили перепроверить данные одной переписи. Подняли архивы с актами рождений. И ахнули: большинству старцев, заявивших, будто им перевалило за 120 лет, на самом деле не исполнилось и ста. Поневоле удивишься: вот так казус! А для демографов тут нет ничего особенного. Бывает. Даже при прославленной «немецкой точности» на десятом десятке не мудрено запамятовать, когда мать родила.

Демографам хорошо известна и другая слабость человеческой натуры — «старческая кокетливость». Пожилые мужчины (и даже женщины) не прочь иногда набавить себе сверх имеющегося в действительности кто годик-два, а кто сразу десяток-другой лет. Зная это, статистики принимают предупредительные меры.

Перепись 1959 года в СССР выявила поначалу 28 015 долгожителей (тех, кому 100 лет и более). Потом все мало-мальски сомнительные сведения, как всегда в таких случаях, были пропущены через сито строгого критического анализа. Малодостоверные данные отсеивались. И вот результат: 21 708, а не 28 015. Значительное сокращение коррективы подобного рода дали и в 1897 году (окончательный итог получился тогда таким: 15 577 человек).

Но тут в качестве последнего довода, этакого «ультима рацио», извлекается «самодельная статистика», то бишь своя и чужая семейная хроника, включающая «преданья старины глубокой». Вот типичный пример подобных обобщений: «Раньше люди жили по 150 лет, были выше ростом и с более крепким телосложением, — писал недавно в газету один читатель, который взялся поправить демографию на основании известных ему биографий. — Болезней было мало… А теперь, если кто доживет до 100 лет, пишут в газетах: редчайший случай. Я считаю, что с развитием культуры жизнь человека сокращается».

Горький опыт показывает, что отнюдь не излишне снова и снова повторять самоочевидную вроде бы истину, которую сами демографы считают банальной, тривиальной, затертой, словно старый пятак: статистика оперирует многими тысячами и миллионами фактов, собираемых, проверяемых, классифицируемых и обобщаемых на строго научной основе, с ними ни в какое сравнение не идет тот набор впечатлений, который именуется личным жизненным опытом любого из нас. Пусть наша память накопила десятки, даже сотни случаев, с которыми мы знакомы воочию либо понаслышке. Все равно этого недостаточно ни в количественном, ни в качественном отношении, чтобы с «эрудицией» наперевес идти на приступ в надежде поколебать твердыни науки.

Но вернемся в лоно «злодейки цивилизации», которая «укорачивает жизнь» и без которой на Земле продолжался бы «золотой век», минувший давно и безвозвратно. Что же говорит наука?

«Никакого золотого века позади нас не было, и первобытный человек был совершенно подавлен трудностью существования, трудностью борьбы с природой», — писал Ленин, и демография бесчисленными исследованиями может подтвердить справедливость этих слов.

На протяжении тысячелетий средняя продолжительность жизни держалась где-то у отметки в 20 лет. Чему ж тут удивляться? Заглянем на минутку в «золотой век Перикла», как называли период расцвета древнегреческой цивилизации в V веке до н. э. в Афинах при этом выдающемся государственном деятеле. Описывая нашествие чумы на город, историк Фукидид с горечью констатировал: «Врачи были бессильны против этого бедствия: они сами заражались и умирали». Это, что ли, «потерянный рай»?

А в середине XIV века за какие-нибудь несколько лет та же «черная смерть», — о которой мы нынче забыли, погубила 25 миллионов европейцев — чуть ли не четверть тогдашнего населения обширной части света. Даже привилегированная прослойка общества, не испытывавшая нужды, пользовавшаяся услугами лучших медиков, оказывалась беспомощной перед полчищами незримых врагов, затмивших своими злодеяниями Аттилу, Чингисхана, Тимура.

В Западной Европе XVIII века средняя продолжительность жизни равнялась 25 годам, в XIX веке — 35, лишь кое-где превышая 40 лет. Только в XX веке она поднялась до 70 лег с небольшим. Правда, далеко не везде.

Для всего мира в целом она составляет сейчас 55,5 года, для Африки — 44,5, для Азии — 49,2, для Америки — 65,7, для Австралии и Океании — 67,6, для Европы — 70,3 года. В СССР, как уже говорилось, она равна 70 годам. Это не предел.

Эра долголетия начинается сегодня.