Поговорим о демографии

Можно согласиться с профессором Селье: да, это истинные бедняки рода человеческого, который достоин называться не просто гомо сапиенс (человек разумный), но еще и гомо фабер (человек деятельный). Только вот всегда ли сами они виноваты в том, что стали пасынками общества?

«Ощущение полноты своих духовных и физических сил в их общественном применении». Определяя так счастье, советский писатель Алексей Толстой подчеркивал, что оно немыслимо вне общества, «как невозможна жизнь растения, выдернутого из земли и брошенного на бесплодный песок». И далее, особо о роли социального строя — о том, как он «или дает, или не дает личности полноту развития всех сил, или стремится обогатить у каждого эту полноту, или похищает у него естественные запасы сил».

И недаром на геронтологическом конгрессе 1972 года шире, чем когда бы то ни было, обсуждались именно социальные вопросы. Показательно, что они затрагивались в 200 докладах из 700. Впрочем, с этой важнейшей проблематикой так или иначе связаны и другие магистральные направления науки о старении — и медицинское, и даже чисто биологическое.

Говоря о новых медико-биологических предпосылках долголетия, специалисты не могли обойти молчанием старые социальные преграды, которые надо преодолеть. Вот одна из них — опасность «пенсионерского банкротства». Нет, речь не о каком-то финансовом крахе — о психологическом кризисе.

…Человек уходит на заслуженный отдых. Наконец-то можно вздохнуть свободно! Бывает, на первых порах действительно приятно предаться вожделенной праздности, забыть о четком, как ход часов, «режиме заведенного механизма», о былых обязанностях, повседневных хлопотах. А что потом?

Ломка стереотипа, складывавшегося десятилетиями, радикальная перестройка привычного образа жизни при переходе от рабочего ритма, который стал нормой, к «прекрасному ничегонеделанию» чревата нежелательными психофизиологическими последствиями. Их может вызвать даже просто скука, которая вреднее переутомления и способна вызвать опасные нервные перегрузки.

Свободные от обременительного, казалось бы, «долга службы» (а значит, и от его организующего, дисциплинирующего влияния), очень многие начинают вскоре тяготиться его отсутствием. Дает себя знать потребность в общении, в обмене информацией. Материально обеспеченные, они чувствуют себя обделенными духовно. Особенно тогда, когда о них быстро забывают вчерашние сослуживцы, хотя человеку не по себе без коллектива.

Мучительней физических могут оказаться страдания моральные, порожденные сознанием никчемности, заброшенности, растущей отчужденности от общества. Жизнь, еще вчера беспокойная, зато полнокровная, насыщенная яркими событиями, пусть не только успехами, но и ошибками, скудеет, а то и вовсе утрачивает смысл. Между тем ее средняя продолжительность для пенсионных возрастов во многих развитых странах исчисляется десятилетиями. Да еще новые виды на долголетие.

Увы, эти перспективы тускнеют, если их омрачает угроза одиночества, а она на склоне лет и страшней, и реальней, чем когда-либо раньше. Вспомните: население старится. Пожилых становится относительно больше, детей — меньше. Бабушки и дедушки без внуков… А если вдобавок и друг без друга? Вообще без родных и близких? Не стоит забывать про количественную диспропорцию между мужчинами и женщинами. Больше всего она дает себя знать именно среди старших поколений. Как раз в тех возрастах, когда все ощутимей потребность в уходе, заботе, теплоте человек ческих отношений и когда, увы, все вероятней кончина кого-то из супругов.

Надо ли говорить, как тяжело отражается потеря самого близкого человека на нашем психическом (и, стало быть, физическом) состоянии? Статистика свидетельствует: среди людей, переживших такую утрату, смертность в первый же год вдовства вдесятеро выше, чем у их более счастливых сверстников — замужних и женатых. Вот что значит это неосязаемое для науки нечто, не измеряемое ни биологическими, ни медицинскими методами, — горе горькое… Оно может прервать самое активное и здоровое долголетие.

Наблюдения показывают, что именно те, кто утрачивает перспективу, у кого рушатся надежды на будущее, особенно подвержены различного рода недугам, преждевременно сводящим в могилу. Вот здесь-то и нужно участие друзей, товарищей по работе. Без него человек уходит в себя, сосредоточиваясь на своих болях, бедах и обидах, действительных и воображаемых. В таких условиях увядающему организму труднее поддерживать нормальный тонус — быстрее тают силы, здоровье. И вот начинается стремительное скольжение по наклонной плоскости вниз, навстречу краху…

Такой финал лишь кажется естественным и неотвратимым — со стороны. В действительности же его можно избежать.