Поговорим о любви

Шеннон кивнула в ответ и, не отводя глаз от цифрового таймера на панели, снова включилась в работу, с первых звуков войдя в нужный образ благодаря тому, что отработала его по пути в студию.

После того как был записан пятый дубль, клиентка одобрительно улыбнулась, а Марк жестом позвал Шеннон в операторскую, одновременно подавая условный знак об окончании записи.

— Это было круто, Шеннон. Как раз то, что мы искали.

Дебби Фоули была одной из самых любимых клиенток Шеннон. Она владела маленьким рекламным агентством, которое специализировалось на радио- и телерекламе, и часто нанимала Шеннон. С Дебби было приятно работать благодаря ее неиссякаемому чувству юмора, а еще тому, что она тонко понимала роль талантливого озвучивания в создании успешной рекламы. Шеннон вошла в операторскую к Марку и Дебби и уселась на свободный стул. Марк готовил музыку и звуковые дорожки, чтобы приступить к окончательному монтажу рекламного ролика.

— Ну, как дела на радиостанции? — Марк оторвал взгляд от клавиатуры компьютера, на которой сейчас работал. — Есть что-нибудь новенькое?

— Новый хозяин. — Шеннон постаралась сказать об этом с полным безразличием. — Вчера выступал.

— Да, я слышал.

Марк бросил взгляд на Шеннон, пытаясь понять причину ее нежелания поддерживать разговор. Обычно ей нравилось быть в курсе всех событий, а с тех пор, как она стала работать в WDVE, частенько рассказывала разные байки о своем ток-шоу и о делах на студии.

— Я слышал, что это Блейз Соммерз.

Дебби оторвалась от своих записей и уставилась на Шеннон:

— Блейз Соммерз? В самом деле? Он же просто прелесть! Я как-то работала с ним над одним проектом. У него и мозги варят как надо! Знаете, он из очень богатой семьи, которая основала строительный бизнес. Я думаю, его родители испытали мало радости, когда он ушел на радио, вместо того чтобы продолжить их дело.

Марк окинул взглядом свою студию звукозаписи, которую он в течение многих лет создавал с таким трудом.

— Да-а, некоторые парни просто с жиру бесятся.

А Дебби не умолкала:

— Это было невероятно. Он неожиданно объявился в Тампе, думаю, это было где-то семь или восемь лет назад и сам, без посторонней помощи стал радиоведущим. Он работал под псевдонимом Блейз Соммерз и еще шутил насчет того, каким мачо нужно быть, чтобы выжить нашем жарком и влажном климате. Много чего было, но это, как говорится, «дела давно минувших дней». A «Соммерз комьюникейшнз» сейчас большая компания, которая очень известна в мире радио, вот так-то, милая, — закончила Дебби, обращаясь к Шеннон.

Шеннон пыталась переварить то, что сообщила Дебби. Ясно, что в новом боссе было что-то более важное, чем просто внешняя привлекательность. Шеннон нервничала сидя на стуле. Когда стало ясно, что тема разговора вряд ли изменится, она подскочила и стала собирать свои вещи.

— Ну, если вы со мной закончили, то я, пожалуй, пойду. Мне сегодня надо быть на радиостанции пораньше, чтобы записать кое-что из рекламного материала. Было приятно с тобой поработать, Дебби. Я завтра пришлю тебе квитанцию. Спасибо, Марк, до встречи.

Марк и Дебби, удивленные поспешным уходом Шеннон, вопросительно уставились друг на друга.

— Ну и что это, по-твоему, означает? — первым нарушил молчание Марк.

— Не имею ни малейшего понятия, — недоуменно покачала головой Дебби. — Но что-то определенно случилось, и у меня подозрения, что Блейз Соммерз играет в этом главную роль.

Шеннон медленно ехала по магистрали, в своем красном кабриолете выпуска 1980 года, машина была одним из тех приобретений, которые она позволила и которые считала сейчас частичкой своей жизни. Шеннон ехала с опущенным верхом, попав власть еще не очень палящих лучей полусолнца и ощущая на лице и плечах легкое покалывание от волос, которые нещадно трепал встречный ветер.

На самом деле ей еще рано ехать на станцию, но она не в состоянии сидеть и слушать, как Марк и Дебби запросто обсуждали Блейка. Одно лишь упоминание его имени привело Шеннон в полное смятение, и она изо всех сил пыталась вернуть себе душевное спокойствие, а заодно придумать, как сохранить в отношениях с Блейком то, что с другими обычно давалось ей без труда, — дистанцию и профессионализм.