Поговорим об этом позже (ЛП)

Каждое томительно медленное движение возносило их обоих на новую высоту. Оливер нависал над Хлоей, опираясь локтями и коленями о матрас, чтобы не задавить её своим весом. Она немного расслабила бёдра и почувствовала, как перекатываются мышцы его ног. От внимания Хлои не ускользнуло, что его руки с отчётливо проступающими от натуги венами окружали её с обеих сторон, словно заключая в кокон, прячущий от всего мира.

Внутри неё начала разливаться некая сладость, которая походила на готовую вот-вот разжаться спираль. Они продолжали двигаться медленно, но в их ритме появилось ощутимое напряжение. Пятками Хлоя снова упиралась в кровать, а ладонями цеплялась за его руки, уверенно подаваясь бёдрами навстречу Оливеру.

Когда Хлоя скользнула рукой между ними, чтобы дотронуться до себя, Оливер не стал возражать или жаловаться. Он немного отстранился, чтобы ей было удобнее ласкать себя, а ему — смотреть. Он подхватил её под поясницу, изменив угол проникновения, и Хлоя не смогла сдержать стон наслаждения, уткнувшись в его плечо.

— Только не останавливайся, — всхлипнула она, понимая, что им обоим осталось недолго.

Он резко дёрнул на себя её бёдра раз, другой, поднимая их немного выше с каждым толчком, и внезапно то напряжение, что они создали вместе, поглотило её полностью. В голове не осталось ни одной мысли, а каждая клеточка её тела сжалась, чтобы тут же расцвести от сносящего крышу удовольствия. Она крепко обняла Оливера за шею; он продолжал судорожно двигаться, пока вскоре его тоже не накрыло оргазмом.

Он рухнул на спину рядом с ней, хватая ртом воздух.

— Это было… — Оливер покачал головой, не в силах подобрать подходящее слово.

Хлоя обняла себя руками и кивнула.

— Ага, — согласилась она, поражаясь, насколько жизнерадостно прозвучал её голос. С ума сойти. — Это было не так уж и ужасно.

— Очень смешно, — он посмотрел на Хлою. Её щёки раскраснелись, а кожа покрылась мурашками от контраста прохладного воздуха спальни и разгорячённого тела, но Хлоя искренне улыбалась, и Оливер был на седьмом небе от того, что стал причиной её улыбки. — Возможно, тебе показалось, что твои слова — сарказм, но процентов на восемьдесят эта офигенность — моя заслуга, — Оливер перевернулся на бок.

Она раздражённо на него посмотрела, но не перестала улыбаться, даже когда её глаза закрылись.

— У меня передоз окситоцина в организме. Пообнимаемся? Знаю, что ты тоже этого хочешь, Хлоя, — потешался Оливер. — Думал уже, что вы с моей любимой подушкой решите начать встречаться.

Он потянул Хлою на себя и после того, как она сложила руки у него на груди и положила на них голову, принялся поглаживать её плечи.

— Твоя подушка могла бы дать мне больше, — съязвила она.

— Сам к ней неравнодушен, — самодовольно продолжал Оливер. — Помнишь, как в прошлом году меня пырнули ножом в спину, и пришлось накладывать швы?

Кое-что из нескольких месяцев, когда она была инфицирована Брейниаком, до сих пор было как в тумане, но это она не забыла. Хлоя засмеялась, когда вспомнила также взгляд испуганного оленя, которым Оливер посмотрел на неё после того, как она велела ему раздеваться. Даже немного странно, что одним из камней в фундаменте, на котором впоследствии были построены их дружба и доверие, оказалось то, что Хлоя не втрескалась в него по уши, как только он снял рубашку. Она добыла мазь, которая должна была помочь шрамам затянуться, а также уменьшить зуд от подживающих швов, и всякий раз, когда Хлоя помогала ему втирать мазь, Оливер ворчал, что от него теперь будет вонять луком.

Она называла его идиотом, а он продолжал время от времени просить её его понюхать, так как не мог понять, как он может слышать запах лука, а она — нет.

И всё это время она врала. От него действительно несло луком, но это была небольшая цена за возможность испытать на себе многообещающее экспериментальное лекарство, которое способно было заживлять небольшие раны, не оставляя следов.

Оливер понятия не имел, из-за чего она так развеселилась. Он вытащил из-под головы подушку, о которой они говорили.

— Мне приходилось спать на животе, а я терпеть не могу спать на животе. Поэтому я сворачивал её пополам, и…

— Ты хочешь сказать, что это твоя подушка для подмышки? — в ужасе произнесла она.

Он подумал над её словами.

— Можно и так сказать. Но ты неправильно её используешь. Подушку обязательно нужно сворачивать пополам.

Он продолжал лениво поглаживать её плечи и перебирать пальцами волосы. Из-за своей короткой стрижки и сияющих светлых волос она напоминала ему персонажа из мультфильма, только Оливер не мог вспомнить, какого именно. Ему понравилось сравнивать её с мультяшкой. Так она казалась ему ещё более необычайно привлекательной. Он ухмыльнулся.

— Знаешь, что я думаю о твоей причёске?

— Вопрос в том, хочу ли я это знать? — сморщила нос Хлоя.

— Когда твои волосы волнистые и уложены нарочито небрежно, то выглядят так, будто ты только что занималась сексом.

Она немного обеспокоено на него посмотрела.

— Но ведь не всегда, да?