«Погранец». Зеленые фуражки

– Я этого так не оставлю! – сержант понял, что на испуг погранцов не возьмешь. – Вернусь – вы у меня ответите!

Он вскочил в кабину грузовика и уехал.

Начало получилось плохим.

– Всем обуться и привести себя в порядок. Принять пищу.

Как все повернется дальше, Федор не знал. Так пусть, пока есть время, люди хотя бы поедят, ведь может случиться так, что их заберут.

На душе стало нехорошо. Пограничники входили в структуру НКВД, но были в ней на положении младших братьев. И что там сейчас наговорит в своем управлении этот сержант, еще неизвестно. Если наврет, что представителю госбезопасности угрожали оружием, пиши – пропало.

Бойцы привели себя в порядок, умылись, поели; насколько было можно, почистили форму. Сон на земле ей на пользу явно не пошел: обмундирование было грязным, да и сами бойцы нуждались в бане. Также им необходимо было побриться, все обросли щетиной. Но что поделаешь, если бритвенные принадлежности так и остались в разрушенной казарме? И даже сейчас, после некоторых усилий в этом плане, пограничники выглядели не лучшим образом. Хотя позже Федор видел окруженцев в еще более худшем состоянии…

Когда бойцы завтракали немецкими трофейными консервами, они угостили ими караульного и старшину, бессменных часовых дота. Оба остались довольны, поскольку уже неделю они ели только макароны без масла и сухари, а пили кипяток. Похоже, в суете фронтовых будней о них просто забыли.

Старшина, в свою очередь, поделился с пограничниками сухарями, запас которых был на продскладе.

Федор заметил, что в сторону дота идет грузовик – за ним тянулся пыльный шлейф.

– Застава, строиться!

Из кабины подкатившего грузовика выбрался упитанный майор и, подойдя поближе, молча окинул взглядом ровную шеренгу пограничников. Похоже, он ожидал худшего. Да, грязны, да, небриты. Но оружие вычищено, а в глазах нет знакомой уже по другим окруженцам тоски и безысходности, чувствуется боевой настрой.

– Здравствуйте, товарищи! – поздоровался майор с бойцами.

– Здравия желаем, товарищ майор! – дружно гаркнули те в ответ.

– Вольно! Лейтенант, ко мне!

Федор отдал честь, представился по всей форме и протянул майору документы.

– Майор Гулов из областного управления НКВД. Сержант мне сказал – вы отказались подчиниться.

– Не совсем так, товарищ майор, он приказал оружие сдать. А у нас оно штатное, мы с ним немца на границе били. А сюда пробивались – вражескую автоколонну уничтожили. Так что оружие сдать мы не вправе, если только начальнику погранотряда.

– А кто у вас командир?

– Майор Кузнецов, Александр Петрович.

– Высокий, с усами как у Буденного?

– Никак нет. Рост средний, усы как у Тимошенко, на подбородке ямочка.

– Верно.

– Проверяете?

– А ты как думал? Вы из немецкого тыла вышли – вдруг агентами абвера стали? Время такое…

– Я понимаю…

– Люди все твои?

– Двое из тридцать третьего инженерного полка. Трое их было, капитан погиб. Капитана Варнаву знал лично, еще до войны. Командиры из его полка.

– Я их заберу – саперы нужны в другом месте.

– А застава?

– Нет заставы, лейтенант. Где ты видишь границу, столбы пограничные, контрольно-следовую полосу?

– Я согласен, конкретно здесь границы нет. Но есть рубеж. Там, впереди, немцы, а здесь мы, и за нами – страна.

Майор протянул Федору документы.

– Вот что, сынок… Нет сплошной линии фронта. Немцы давят, сосредоточили танки на узких участках. На Полоцк прут, на Рогачев. Думаю, через несколько дней или недель до Гомеля доберутся. Распусти своих людей.

Федор повернулся к строю своих бойцов:

– Разойдись!

– Пойдем к грузовичку. Поговорить надо, документы кое-какие показать. Кстати, у тебя список бойцов есть, которые с тобой вышли?

– Сейчас напишу. А список героически погибших на заставе есть.

– С собой заберу.

Подойдя к машине, майор обратился к водителю:

– Пойди погуляй, даже вздремнуть можешь.

Федор понял – разговор будет долгим.

Они уселись в кабину грузовика.

– Ты, наверное, не в курсе, что двадцать шестого июня сего года Совет Народных Комиссаров передал охрану тыла Красной Армии НКВД? – начал разговор майор.

– Откуда? Радио нет, комендатуры и отряды пограничные отступили, связи с другими заставами не имели.

– Все верно. А со второго июля все погранчасти Киевского, Белорусского и ряда других округов переориентированы на охрану тыла. Но они по-прежнему входят в структуру НКВД. Почитай приказ, – и протянул Федору несколько листов машинописного текста.

Федор прочитал приказ несколько раз – особенно то его место, где речь шла о его, 17-м Краснознаменном пограничном отряде.