Пограничье Галифата

Моя шутка удалась — снова засмеялись и аварцы, и галифатцы. Иой противник, видя что вывести меня из себя не удаётся и злясь, что мои шуточки ему могут припомнить, ринулся вперёд. Он сразу начал опасную атаку, надеясь первым же ударом вывести меня из строя. С его стороны это был рискованный шаг — опытный и быстрый противник может перевернуть ситуацию в свою сторону. Что я и проделал. Кончиком своего клинка я удачно зацепил его правое запястье. Наруч не выдержал. Руку я ему не отрубил, но клинок выпал — держать он его в этом бою не сможет. Он остался раненый с одним более коротким клинком против моих двух. Я был здоров и даже не запыхался.

— Второй сам бросишь? Или помочь?

Через пару долгих секунд он разжал руку и второй тоже упал на пол. Похоже ему по нейросети кто-то велел клинок бросить. И я даже догадываюсь кто — вон тот крупный аварец, похожий на командира абордажной команды.

— И шлем сними. Хочу в глаза твои посмотреть.

Аварец снял и шлем. Он не стал бросать его на пол и держал в целой руке. С раной правой скаф и аптечка справились — повреждение было запенено, кровью он тоже не истечёт.

— Ну что, аварец, признаешься?

— Меня не было на Алатезе. И моих людей не было на Алатезе. Я здесь впервые. Уважаемый! — Произнёс мой противник и нервно дёрнул рукой.

— Вот по этому жесту я тебя и узнал. Посмотри! Кто ещё так рукой делает? Ты назвал меня уважаемый и это типа должно меня убедить, что не врёшь. Но не убеждает. Аварцу никто не запрещает врать чужаку, называя его как угодно.

— Но я правду говорю! Это правда не я!

— Конечно. Конечно. Конечно. А теперь ещё скажи, что не имеешь ни малейшего представления кто это мог быть.

— Но ведь меня не было на Алатезе!

Он ответил так, чтобы это казалось ответом, но на вопрос не отвечало.

— Кстати, а у тебя модификация скафа М2 или М3?

— М3. — Опешил аварец от неожиданного вопроса.

— А у меня М2. Твой лучше. Я его себе заберу. Когда следующий меня спросит, откуда у меня такой скафандр, я ему тоже честно скажу, что снял с трупа.

— Но меня правда не было на Алатезе! Я здесь вообще в первые!

— Аварец. Ты мне не нравишься. Мне не нравятся твои ответы. Мне не нравится, что ты не говоришь мне правды.

— Но я не вру!

— Врать и не говорить правду — разные вещи.

Аварец промолчал. На губе под носом у него выступили маленькие капельки пота.

— Ладно. Скажи в последний раз что тебя не было на Алатезе и закончим с этим.

— Но меня пра… — Я для себя решил, что как только он закончит свою фразу, я его убью. Похоже он это понял, прервал фразу на полуслове, и закончил иначе, чем рассчитывал:

— Это был мой брат. А меня на планете не было.

— Вот. Умный мальчик!

Мне стала понятна схема. Аварцы выяснили, что могли остаться свидетели. Допросить рабов — это не сложно. Провели смену экипажа. Новый экипаж должен был поклясться, что они здесь ни при чём и вообще были не в нужный момент не здесь. Поклялись бы они перед кем-то из аварцев. Так что всё это вполне могло сработать. Итак передо мной не пират, а соучастник. И мне очень захотелось его убить. Даже сильнее чем раньше.

— За меня заплатят выкуп! Двести тысяч кредитов!

— Реально? Ты себя оцениваешь в двести тысяч?

— Триста тысяч кредитов!

— Уже лучше. И у тебя есть эти деньги?

— Нет. Но я из клана Аль Мази. Деньги будут.

Триста тысяч деньги не плохие. Но проснувшаяся интуиция не советовала их брать. Я задумался и понял как можно попробовать. Аварцев нужно разделить, вынести наш конфликт за рамки аратанец-аварец.

— Глава клана, случаем, не Крод аль Мази, гордящийся прозвищем паук?

— Гордится — не знаю. Но он глава клана и он меня ценит!

— Это хорошо, что он тебя ценит.

— А ты случаем не слыхал таких имён: Рин аль Дар и Рива аль Дар?

Командир абордажников заволновался.

— Что-то было, но не особенно помню.

— Рину аль Дар я кое чем обязан. — Произнёс я и быстрым движением срубил ему голову.

Все вздрогнули. Тот аварец, что был похож на командира абордажников, в ярости заорал что-то не слишком членораздельное.

— Не подскажете, уважаемый, — обратился я на аварском к аварскому дипломату, — этот тоже из аль Мази?

— Да, уважаемый. — Ответил мне дипломат.

— Если тебе так не терпится, то выходи в круг. — Сказал я ревущему абордажнику.