Пограничье Галифата

Я пошёл к шкету автоматически включив протокол, а он попятился назад.

— Слушаю. — Сказал я ему, приблизившись до двух метров. Шкет остановился.

— Ты кто по жизни?

— Я? Человек.

— Ты чего, слов не понимаешь?

— Возможно. Давай на общем. — Перешёл я на единый.

— Да ты совсем…[обнаглел]. Да чтоб я у себя дома да на общем говорил?

— Не хочешь, не говори. — Я развернулся и сделал шаг к выходу.

— Стой ты! Ты откуда?

Я снова повернулся к шкету.

— С соседнего -134,+1268.

— А! Так ты мне должен.

— Чего?

— Как чего? Десять кредитов давай!

— Тебе?

— Мне конечно!

— А ты то кто?

— Я — хозяин сектора.

— Не похож. — Сказал я и отправился на выход. Дорогу мне перегородил крупный галифатец, и сзади за шкетом появился ещё один такой же.

— Зря ты так. — Произнёс загораживающий выход. — Отдал бы десятку и свободен. А теперь каждому по десятке.

Я резко сместился к закрывавшему вход и, обманно размахнувшись правой, пробил ему ногой под коленку. Нога оказалась не опорная и не сломалась, но подвижность галифатца резко уменьшилась. Шкет выхватил стоппер, по виду гражданский и попытался в меня выстрелить. Я успешно уклонился и заряд достался уже пострадавшему галифатцу. Некоторое время тому будет не до окружающих. Рывком сократив расстояние, я дёрнул шкета за его оружие. Шкет бесполезно жал на курок, но заряд ещё не накопился и выстрела всё не было. Да. Это не военная и не полицейская модель. Полетев вперёд шкет нарвался на мой локоть. Пока третий не подбежал, я просто выкинул шкета в широкий коридор. Встречая третьего, я слышал, как шкет там загремел костями. Третий был тоже медленным. Он был открыт и пропустил хороший прямой удар кулаком в корпус, сбивший ему дыхание. Руки у него опустились и я добавил ему, сломав нос.

В это время из большого коридора в малый заехал дроид-уборщик и из него донеслось:

— Всем оставаться на своих местах! Полиция!

Третий галифатец с мычанием, оставляя кровавую дорожку, пополз вглубь коридора.

— Ты не слышал? Куда пополз? — Рявкнул я на общем и, обрушился всей своей массой на торчащую вверх пятку уползающего. Ступня его с хрустом сплющилась, а мычание трансформировалось в вой. Проходя мимо второго галифатца, я ногой сверху сломал ему ногу в коленке. Шкет, тряся головой и увидев, что я подхожу, попытался куда-то ломануться, но не справился с ногами и упал. Я завернул ему руку за спину, второй ухватил за длинные волосы и поволок к коридорчику. Бросил его около уборщика, громко повторяющего: "Всем оставаться на своих местах! Полиция!" И велел сидеть и тихо ждать, а то в следующий раз удар не рассчитаю и вообще убью.

— Дяденька! Ну зачем Вы так! Ну мы пошутили! Ну не подумали! Прости! Ну пошутили неудачно! Зачем полиция! Дяденька!… - Заунывно канючил шкет.

Полиции всё не было. Шкет всё канючил. Уборщик всё повторял свою фразу. А я терял терпение. Злость, вспыхнувшая, когда я понял, что это гоп-стоп, и было утихшая, снова начала разгораться. Наконец, минут так через десять, полицейский появился. Он не торопясь вошёл в наш коридорчик со стороны широкого, остановился и провозгласил:

— Полиция Алатез! Что здесь происходит.

— Я несовершеннолетний! — Завопил шкет. — Не стреляйте в меня! — Подскочил и бросился бежать.

Я успел дотянуться ногой и удачно его подсёк. Больше шкет попыток убежать не делал. Лёжа, он пару раз вякнул, что он несовершеннолетний и что с ним так нельзя. Полицейский вопросительно посмотрел на меня.

— Могу сбросить протокол. — Произнёс я на общем.

— Почему на общем заговорил? — Кивнул мне полицейский, одобряя пересылку.

— Галифатский у меня пока не уверенный.

Подъехала платформа. С неё слезла пара санитаров, уложила застопанного галифатца на носилки, пристегнув к носилкам его руки и ноги. Затем то же самое проделала со шкетом и вторым громилой. Я, пропуская их, прижался спиной к стенке, полицейский молчал и молча спокойно глядел на меня. Носилки загрузили на платформу, стеллажом, одни над другими, так, что подняв голову на нижних упрёшься в верхние. Шкет заорал: "Нет! Аратанец — ты сволочь!!!" — И платформа поехала.

Мне на нейросеть упало сообщение от искина: "За нарушение общественного порядка Ли, переселенцу, снижается рейтинг лояльности на 3 пункта."

— Нда. Не удачно получилось. — Озвучил я свою мысль.

— Не удачно. — Согласился со мной полицейский. Мы так и стояли всё это время.

— И апелляцию не принимает. — Пожаловался я.

— Это потому, что рейтинг отрицательный. Если б работал, апелляция бы прошла. А почему не работаешь?

— Не успел. Резюме в занятость отдал, жду.

— Ага. — Произнес полицейский себе под нос. — Ага. Ага. Ага. — Между своими "Ага" он делал небольшие паузы. — Вот бездельники! Пошли! Нашёл я тебе работу. — Это уже мне.

3.7. Трудоустройство.

Мы прошли в соседний сектор -133,+1267, он как и -133,+1268, тоже не рекомендовал мне проход в моём комбезе, но полицейский произнёс "Со мной", и искин заткнулся. В секторе мы пришли в какую-то контору.

— Привет, Габрбили! Вот тебе работник, а то ты жаловался.

— Работник — это хорошо.