Пограничная река

Олег обрадованно кивнул: несколькими фразами Удур выдал массу информации, становилось ясно, почему он прибился к людям — попросту остался без родни. Правда, непонятно, почему клот не ищет других своих соплеменников — разобраться в нечеловеческой психологии очень сложно. Однако из таких крупиц постепенно складывалась более цельная картина этого мира, хотя, стоит признать, почти все сведения шли от Млиша.

Лодка пристала к берегу. Олег понял, что ничего страшного не произошло: в ней действительно привезли обед, более того, сегодня эта работа досталась Ане. Кивнув девушке, он пожал руку Добрыне:

— Поешь с нами?

— Куда же я денусь!

Подхватив котёл и керамические судки, они направились к большому столу, располагавшемуся под навесом. Со всех сторон подходили металлурги и гончары, людей здесь было около полутора десятков. За едой Добрыня Олега не беспокоил, только отвечал на расспросы рабочих, а вот Аня, усевшаяся под боком, молчать не стала:

— Живот не болит?

— Сплю на спине, ем чайной ложечкой маковые росинки, проклинаю тебя по девять раз на день, — преувеличенно серьёзно ответил Олег.

Фыркнув, Аня заявила:

— Я уже забыла, что ты вообще существуешь. Сидишь здесь безвылазно.

Пожав плечами, Олег заявил:

— На острове я бываю, это ты лихо прячешься, тебя там без собаки не найти.

— Я тебя один раз видела, но подойти не могла: дежурила на вышке.

— Да-да, что-то помнится. Удивительно, как же ты меня заметила? Мне казалось, что у вас с Антоном очень весёлый разговор: смех на километр было слышно, хотел даже сходить, замечание вам сделать.

— Что, и посмеяться нельзя? — вскинулась Аня.

— Часовой на посту должен заниматься делом. Жаль, нет устава караульной службы, тебе бы такое чтение не помешало.

— Солдафон!

— Спасибо! А что это опять в супе плавает? Похоже на листья дурмана.

— Зелень. Что-то вроде петрушки.

— Когда-нибудь мы все сдохнем от ваших кулинарных экспериментов.

— Не успеете! Вас тут раньше ваксы сожрут, живёте даже без изгороди.

— Ошибаешься, — усмехнулся Олег и вкратце рассказал девушке о местном способе обороны.

В лесу выбрали удобное место, лишние деревья убрали, на остальных поставили три широкие площадки. Перекрыли их сверху и с боков, жильё получилось относительно неплохим. На ночь затаскивали лестницы наверх, до земли было около четырёх метров, ни один людоед не запрыгнет. Срубить опорные деревья им не дадут: у защитников есть луки и хороший запас больших камней. Выслушав его объяснения, Аня воскликнула:

— Здорово! Как в скворечнике! Покажешь?

Покосившись на Добрыню, Олег заявил:

— Извини, придётся без меня. Дела.

Разговаривать уселись на одно из брёвен, сваленных возле разделочной площадки углежогов. Добрыня ходить вокруг да около не любил, начал сразу:

— Олег, сейчас середина лета. Зимы здесь бывают очень холодные, а у нас не хватает одежды.

— Это не ко мне. В производстве ткани я нечто меньшее, чем ноль.

— Да это понятно, я не затем затеял разговор. Ты же знаешь, если идти вниз по течению, до цивилизованных мест не так уж и далеко. У нас есть корабль, людей достаточно, небольшой экипаж наберём без труда. Было бы неплохо сделать туда рейс, закупить необходимые вещи.

— Мысль хорошая, — кивнул Олег. — Прикинемся чайниками, дескать, пришли откуда-то из-за Сумалида, для южан это нечто сродни Атлантиде: то ли далеко, то ли неправда, так что незнакомому языку не удивятся, да и полиглотов здесь немного. Ничего неосуществимого в этом мероприятии нет, если не считать кучу опасностей, подстерегающих на реке.

— Вот и отлично. Сам понимаешь, идти придётся тебе, ведь ты единственный из нас, кто знает местные языки.

Олег улыбнулся, покачал головой:

— Добрыня, ничего отличного я здесь не вижу. Торговля подразумевает равноценный обмен, чем ты собираешься платить?

— Хороший вопрос, вот об этом я и хотел посоветоваться с тобой. Что вообще ценится на юге?

— Всё, что можно продать.

— Мы делаем железо, оно там ценится?

— Да. Судя по качеству местного оружия, наша сталь пойдёт просто на ура. Руда очень высокого качества, её здесь хватает. Вся проблема в том, что нам самим металла недостаточно, пока мы наделаем его в количествах, необходимых для торговли, река льдом покроется.

— Н-да. Слушай, Олег, ну ты сам подумай, что мы можем их предложить?

— Хороший вопрос. Корабль нам попался с пустым трюмом; судя по всему, на нём шли наёмники, или охотники за удачей — в общем, неторговые люди. Есть немного наличных монет, но это просто мизер. На правом берегу встречается россыпное золото, я знаю несколько ручьёв, это самый лучший товар, да и места много не занимает…

— Что же ты раньше молчал?! Вот его и нагребём!

Олег не выдержал, рассмеялся.

— Ты чего? — не понял Добрыня.

— Интересный ты человек: вроде неглупый, а в элементарных вещах не разбираешься. Как, по-твоему, почему золото имеет столь высокую ценность? Поясняю: это весьма редкий металл, месторождения встречаются нечасто, но даже в них его содержание ничтожно. Если повезёт — десятки грамм на тонну коренной руды или кубометр наносов в россыпи. При наших возможностях вряд ли удастся добыть его много.