Пограничная река. (Тетралогия)

Кто ее возделывал? Андрей не стал заблуждаться и по этому поводу: архитектура поселка явно намекала на аборигенов. Теперь понятно, где производится зерно для «халвы». И стало ясно, откуда в здешних сараях солома: именно матерая солома от культурных злаков, а не стебли диких степных трав.

Что же получается? А получается, что селения аборигенов узкоспециализированные. То, где держали в плену пассажиров, занималось исключительно изготовлением «огурцов-скатов». К работе в пирамиде пленников не допускали — ею занимались исключительно аборигены, что лишний раз доказывало важность этой странной деятельности. Работы по нивелированию площадки, очевидно, облегчали запуск, и считались вспомогательными, как и сбор топлива, и добыча глины — пленников для этого использовать разрешалось.

Заброшенный поселок, найденный утром, производил те самые «половинки дынь». Андрей с Киром прекрасно разглядели их «туши» в бассейнах: размер у них сильно различался, отображая разные стадии роста. Что это такое, неизвестно. Возможно такие же загадочные объекты, как и в «родном» поселке, появляющиеся при запуске.

Интересно, а там из угловатой пирамиды тоже были свои смертоносные запуски?

С этим поселком все ясно: запусков здесь не было. Здесь попросту обрабатывали поля — это было главным занятием обитателей.

Поможет ли беглецам знание о специализации вражеских поселений? Этого Андрей не знал: пока что в таком знании он не видел ни малейшей пользы.

С другой стороны за два дня бегства они повстречали уже два брошенных поселка и натоптанную тропу, по которой ходили аборигены и двигались их тележки. Возможно, им пока что просто везет, и они чудом избегают обитаемых селений. Но, наверное, не стоит уповать на вечное везение — надо начинать посылать вперед дозоры из одного-двух мужчин. Заметить одиночек гораздо сложнее, а они бы могли издалека засекать угрозу, и предупреждать остальных. Да, так и надо сделать — иначе точно нарвутся на проблемы. Если бы этот поселок был обитаем, сегодня бы их уже схватили — такая толпа в степи заметна издалека.

Хотя имеются и свои плюсы — пленников бы наверняка накормили «халвой».

* * *

Вечер, как и вчера, прошел без ужина, но зато с ярким и жарким костром. Очаг подкармливали обломками дверей и крыш. Большой огонь, правда, старались не разводить — высокое пламя в ночной степи можно разглядеть издалека.

Большая часть беглецов еще в сумерках расположилась вокруг очага на скудных ложах из старой соломы и степной травы, постаравшись побыстрее заснуть. Лишь некоторые не спешили с этим, занимаясь своими делами, или просто тупо сидели перед костром. Разговоров не было: общаться не хотелось.

Андрей был одним из тех, кто не стал ложиться сразу. Пользуясь наличием огня, он занимался ремонтом обуви. В принципе состояние его ботинок было вполне приличным, но это не давало ему право доводить дело до серьезной проблемы. Если обувь придет в негодность, он превратится в Обуха номер два. Боты у него хорошие — с этим ему повезло. Изначально он попал сюда в пижонских туфлях — не самая лучшая обувка в такой ситуации. Потом уже, когда сумел доказать коллективу, что его физическая сила и выносливость полезна всем, ему достались крепкие ботинки умершего Хача. Крепкие-то крепкие, но при постоянных спусках в карьеры и подъемах обратно, по склону, сложенному сухой глиной вперемешку с камнями… Эти испытания сказывались на состоянии обуви крайне отрицательно. Сапожного инструмента здесь не было, не было так же клея и дратвы. Все, что доступно для пленников — пластик, собранный на месте авиакатастрофы.

Счастье, что сгорело там не все.

Зачищая поверхность деталей обуви своим стеклянным ножичком, Андрей капал на нее расплавленным пластиком. Остывая, пластик образовывал плотную пленку — оторвать ее почти невозможно. Окружая такой пленкой всю поверхность вокруг угрожающих участков, можно в итоге по ней прилепить заплатки, сделав их из развалившейся обуви других пассажиров, или просто залить все тем же пластиком.

Обувь, конечно, от столь варварских ремонтов постепенно теряла эластичность, да и лопалась иногда вместе с пластиком, но другого метода в их положении никто придумать не смог.

Сейчас Андрей сражался с прохудившейся подошвой — возле левого носка вот-вот дыра протрется. Ну здесь все просто: пластик надо не жалеть — главное уложить его ровным слоем, без резких бугров, иначе давить будет, да и оторваться может при неудачной встрече с камнем.

Залив переднюю часть подошвы пластиком, Андрей подносил к нему горящую палку, заставляя размягчаться, и быстро заравнивал, надавливая плоским камнем. Еще немного, и выйдет идеальная поверхность.

И еще месяца два такой ходьбы, и придется из пластика делать валенки — эти ботинки твердо решили, что пора бы им сдохнуть. Хотя есть и другой вариант: задушить во сне Прапора, и разуть — размеры у них одинаковые, а ботинки у того немного получше.