Читаем Пограничная зона полностью

Гостиница, где жили два друга, была тем ещё местом. Обычный барак, в обычных комнатах, было сделано множество ячеек, как в шкафу, в несколько ярусов до самого потолка, в которых и спали люди. Смрад, стоявший там, был непереносим и для разговора, нам пришлось вытащить второго парня на улицу, где, найдя закоулок с подозрительными запахами выгребной ямы, я и просканировал воспоминания наркомана. По сути, воспоминаний как таковых там уже не было, отрывки образов и отрывки диалогов. Пришлось сверяться с памятью парня, найденного в баре. Та,к на обрывках этих воспоминаний я и собрал общую картину, после чего достал свой универсальный тестер, в котором были спрятаны множество функций. Взяв образцы ДНК материала, я просканировал своего дублёра и судя по сканеру, жить ему осталось максимум сутки, так как разрушение организма уже шло огромными темпами. Тут даже медицинская капсула не сможет помочь, мозг уже потерял большинство нейронных связей, по сути, это уже не человек, а овощ, ничего не понимающий. Именно потому, недолго думая, я открыл один из экранированных контейнеров на поясе и достал оттуда плазменную гранату. Закрепить её на теле наркомана не составило труда, после чего я просто толкнул его в сторону огромной кучи мусора, где он, свернувшись калачиком, лёг и сразу заснул. Таймер был выставлен на десять минут, поэтому время уйти оттуда у нас ещё было, повернувшись в его товарищу, сделал ему сильное внушение, перемешивая их картинками, как у наркомана, чтобы никто не смог узнать о моём вмешательстве. Затем внёс образ медицинского центра по лечению наркомании, взятое из рекламного проспекта в сети. После чего внушил ему, что он должен бросить пить, устроиться на работу и заработав денег, вернуться к родителям. Про своего друга он будет помнить, что искать его не стоит и он ушёл от него, нанявшись на длительный срок работать в одну из дальних систем. Отпустив его, я внимательно осмотрел место, где мы были, и попробовал прощупать окружающее пространство с помощью обруча, задав поиски всех, кто может следить за мной. Но тут как и ожидалось, не было не только людей, но и камер. Убедившись отошёл на триста метров, продолжая наблюдать, чтобы никто не помешал ликвидации наркомана. В положенное время, мина сработала, ярко осветив тёмный переулок, но на эту вспышку, никто даже не вышел. Похоже, в том районе привыкли и не к такому, а значит, переживать, что тут появится полиция и будут расследовать происшествие, не стоит. В этом я убедился, когда захотел заказать такси, ни один из операторов не решился ехать за пассажиром в этот район, поэтому мне пришлось выбираться в более спокойный район. Вот только спокойно пройти мне не дали, даже несмотря на излучаемую ауру страха.

Как только я отошёл от цепочки баров, расположенных на окраине города и расположенные вдоль одной из крупных дорог, то попал в западню. На одной из довольно широких улиц, путь мне преградила банда подростков, а вторая группа перекрыла мне пути отступления. К сожалению, слишком плотная работа в баре, а затем внушения, поиски нужной информации, всё это отняло очень много моих сил, а поддержка непрерывной ауры страха, ослабило мои псионические способности. Голова и так сильно болела, а тут ещё и, вероятнее всего, придётся драться. То, что против меня вышли пятнадцатилетние подростки, меня нисколько не успокаивало, в таком возрасте, они самые отмороженные, ещё не наученные жизнью и ничего не боящиеся, пока они в стае. Да и повадки у них как у шакалов, в прямом противостоянии им не выстоять, а вот сделать подлый удар, выстрел из-за угла, удар в спину, это для них лучшая тактика. В руках большинство из них, держало биты и арматуру, те что появились за спиной, перекрыв пути отхода, были также вооружены, но я не видел чем.

Приняв решение драться, я распределил цели, выбрав в первую очередь самых опасных, включая вожака банды, который шёл в центре построения. Ускоряю собственное время и резко выхватываю игольник, отскакивая при этом в сторону. Уже в полёте начинаю стрелять, всего насчитал пятнадцать противников впереди и восемь сзади. Магазин игольника восемьдесят пять треугольных игл, толщиной около пяти миллиметров и длиною около пяти сантиметров. У меня не бронебойные иглы, а парализующие, значит на конце у них небольшое жало в виде иглы, как у шприца и микрокапсула, которая выпускает сильнейший нейростетик, вызывающий мгновенный паралич. Доза совсем микроскопическая, но её достаточно, парализовать лошадь. Именно поэтому стреляю короткими очередями, по три иглы и успеваю попасть сразу в четверых человек, но приземлившись в стороне, чувствую опасность и отпрыгиваю ещё больше в сторону. Дистанция между мной и теми, кто впереди, пятнадцать метров, а вот те, кто сзади, рванули в мою сторону. Поэтому делаю кувырок в сторону, прямо в вонючую лужу и при этом разворачиваюсь назад к возникшей угрозе.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ушедшие

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези