Пограничник

Воцарилась тишина, воины наматывали на ус, отдавая должное, что да, всё действительно ОЧЕНЬ серьёзно. И требование весьма логичное, пусть и кажется диким.

— А ещё, сеньоры, — продолжил я, — учитывая вышесказанное — следующая мысль. В легионе командиру нет нужды вставать в войско рядовым и командовать из центра баталии. Командир должен стоять сзади, озирать поле боя и РУКОВОДИТЬ. А не вламываться в ряды врага, размахивая мечом, как последний obapel. Обращаюсь ко всем, кто решит стать в будущем офицером легиона — забудьте о личной славе. Легионы Мария, Цезаря, Суллы, Августа — они покоряли густонаселённые и враждебные страны, побеждали значительно более многочисленного противника, не будучи сверхчеловеками. Просто они чётко, как единый механизм, выполняли команды своего командира, умели держать строй, и каждое их движение, каждый жест — всё было многократно отрепетировано часовыми тренировками на плацах. Простые сельские парни Италии давали люлей могущественным галлам из дружин вождей, более мощных и свирепых, только за счёт выучки. Выучка — наше всё, камень преткновения легиона. Когда когорты начнут действовать как единый механизм — нам в этом мире не будет равных. Завтра я еду домой, на пару дней — скопилось уж очень много дел, которые может решить только граф. И одним из этих дел станет организация военной академии. Так и будет называться: «Академия командного состава». Где будут проходить обучение будущие офицеры легиона. И я приглашаю туда всех воинов, не имеющих больше возможности проходить службу на границе — а вы в курсе, что король в этом году не даст деньги на наёмников. У меня условия не такие, как на фронтирах, и платить буду меньше, и воевать в пешем строю… Но вы видели потенциал легиона. Мы СМОЖЕМ. Если вовремя и главное правильно обучим наших бойцов.

Разговор у костра очень сильно затянулся. Шли споры и о длине копий, и о конструкции, и о том, нужен ли в строю ряд алебардистов, и где его ставить. В итоге общество не пришло к каким-то однозначным выводам, и спать разошлись далеко за полночь.

У входа в палатку окликнул поджидающий Вольдемар.

— Да, наставник? — напрягся я, ожидая чего-то плохого.

— Зайдём, — указал на полог Тихая Смерть.

— Только не говори, что хочешь меня бросить! — почувствовав неладное в настрое, произнёс я, когда вошли и сели.

Вольдемар вздохнул и произнёс:

— Доставай вино. Не говорится что-то на сухую…

Достал. НЗ, из стратегических запасов — не хотелось теребить Трифона. Налил во что было — что-то деревянное, не по статусу, да и пофиг.

— Рикардо, чтобы ты понимал, я не хочу тебя бросать, — начал наставник, сделав несколько очень больших глотков. — Но также ты должен понимать, что я хоть и воин, но… Не рыцарь. И никогда им не был.

Кивнул ему — продолжай. Пока молчал, не беря инициативу.

— Я из маленького города в Вандалузии. И земли у моего отца не было. Он был вольным наёмником, служил там и сям, я знаю три отряда, в которые он в разное время входил. А потом он… Исчез. Надеюсь, не нужно говорить, почему и как исчезают такие люди?

Снова приложился к кубку. Осушил. Я обновил.

— У нас не было денег. Я был ещё молод чтобы зарабатывать, да и куда мог пойти? Я же благородный! Только вот даже меча, чтобы продать его, у меня не было — сгинул вместе с отцом.

— И ты стал вором, — достроил я за него логическую цепочку.

— Не совсем, — покачал Вольдемар головой. — Но да, вначале мне сделали предложение, от которого сложно отказаться. Залезть кое-куда, открыть кое-что. И мы с мамой в тот день ели досыта. Потом мне поручили также залезть кое куда и убить охранника.

— И ты это сделал.

— Да. Мне было проще это сделать — я знал, что воин, а работа воина — отнимать жизни. Потому выбрали меня. Другие дети нашего квартала пока ещё были не готовы убивать в тот момент. Может быть спящего ещё б убили, но вступать в схватку готовы не были.

— Схватку? — не понял я.

— Я убил, напав неожиданно, охранник ничего не понял. Но он мог заметить меня, и мне был бы конец. И я был готов драться, — пояснил он. — А потом за меня взялись всерьёз, суровые люди. Это не были представители дна города, это были благородные. Я понимаю в психологии — по ним это было заметно. И я…

— Выучился на наёмного убийцу, — констатировал я.

— Да. — Кивок. — А потом, Ричи, меня послали в Севилью, убить твоего отца. Я уже прошёл много дел, исполнил много заказов и был на хорошем счету, как надёжный и опытный. Вот только в тот раз я понял, что у рукрводства есть, как ты называешь, «план Б». Я увидел в городе некоторых своих коллег. Не подал виду, что заметил, продолжил изучать клиента. Но сделал вывод — из Севильи не уйти.

— Они были для подстраховки, убить того, кто убьёт графа, так? — осенило меня. Тугодум, блин.

— Именно. А потому, когда пошёл на дело, вместо того, чтобы убить твоего отца, я пробрался к нему, и, обездвижив и приставив стилет к горлу, сказал, что имею информацию о тех, кто хочет его убить, готов ли он к разговору?

Я улыбнулся, представив такую картину. И примерно понял, что было дальше.

— Их схватили? Ну, люди отца?