Пограничник. Том 1: На афганской границе

Последней стала газовая трубка, которая также отправилась на верстак.

Я снял крышку пенала, высыпал в руку его содержимое: ершик, выколотку, протирку и плоскую отвертку с коротенькими зубцами на хвосте.

Потом принялся за чистку. Присоединив шомпол к пеналу, приладил притирку уже к шомполу. Потом сунул в нее кусочек ветоши. Стал пропихивать шомпол в канал ствола.

Примерно на середине канала шомпол вдруг застрял.

— Та-а-а-к, — протянул я себе под нос, — интересно.

Убрав шомпол, я попытался заглянуть в ствол со стороны патронника. Встретила меня сплошная чернота. Как я и думал, канал был чем-то забит.

Признаюсь, я даже удивился и хмыкнул сам себе. Однако решил не сообщать ничего прапорщику, а попытаться разобраться с проблемой сам.

Сняв протирку, я снова сжал покрепче пинал, в который вдел шомпол, чтобы было поухватестей и попробовал выдавить инородный предмет из канала наружу.

Зараза застряла крепко и не поддавалась. На краткий миг мне даже показалось, что в стволе оказалась пуля, а умник, что чистил и сдавал оружие на склад, почему-то решил просто не распространяться о таком казусе.

«Вот сучек», — поругал я его про себя и приложил чуть больше усилия.

Когда шомпол прошел немного дальше, я понял, что нужно еще чуть поднажать. Ну и поднажал. Уже через мгновение шомпол сорвался и углубился в канал на всю длину. Из патронника вывалился туго сжатый комок пакли, пропитанный смазкой.

Я медленно взял комок. Грязный, он оказался непростым. Было это нечто вроде свертка, с каким-то содержимым. Содержимым, очевидно, оказалась бумажка. Ее примятый уголок виднелся изнутри комка.

Будь кто другой на моем месте, он, наверное, просто выкинул этот мусор, да и дело с концом. Но природная любознательность повела меня дальше. Я медленно расковырял паклю и нашел внутри промасленный кусочек бумажки. Развернул.

Потом хмыкнул и покачал головой. Повторил тихо:

— Вот сучок.

На пропитавшейся смазкой бумажечке карандашом было написано едва заметное «молодец!!!»

Скомкав бумажку вместе с выбитой паклей, я отбросил ее в сторону. С улыбкой принялся вычищать оружие.

После пройденных по расписанию марш-броска и стрельб с вновь полученным оружием, мы вернулись на заставу. Все это время руководил нами сам Таран.

Несмотря на бессонную ночь, он выглядел бодрым. Ничто в его образе не указывало на усталость. Он даже бежал вместе с нами. Руководил стрельбами молодых бойцов. Видимо, хотел сам на нас посмотреть. Не хватило ему прошлой ночи. С другой стороны, пусть тогда все и выполняли боевую задачу, но далеко не все были в бою.

Не раз и не два во время занятий, чувствовал я на себя внимательный взгляд Тарана. Однако шеф подходил только по текущему делу, когда стреляли по мишеням. Да и тогда ничего особенного мне не говорил.

Ожидал я, что кто-нибудь из ребят будет обсуждать то, что произошло со мной в наряде. Однако Таран загонял нас так, что времени на пустые разговоры просто не было.

Когда занятия первой половины дня кончились и мы вернулись на заставу, отправились к дежурному разряжать оружие. Потом снова чистить. Дальше уже подключился старшина.

Черепанов, в сопровождении дежурного, повел нас в оружейку.

— Значит, смотрите, — начал он, — сейчас покажу вам, где будете хранить оружие пирамиде. Потом сдаем оружие. Вон там, снизу, видите? Написано карандашом под каждым автоматом? Имена старых владельцев. Стираете и пишете свое имя. Для удобства, что б, быстрее выучить, где ваше оружие хранится. В боевой обстановке мешкать времени не будет.

Когда старшина показал мне свободное место, и я дождался карандаш, опустился к полке пирамиды. Под прикладом моего, уже установленного туда автомата, прочитал имя: Минин И. В.

— Минин, — прошептал себе я и задумался, — Минин Илья. Это ж погибший хозяин Булата.

Я нахмурился. Поджал губы. Потом медленно стер имя Ильи и на его месте написал свое.

— Саш? Ты не занят? — Спросил сержант Слава Нарыв, когда мы встретились на заставе.

— Через пять минут политзанятия, — сказал я.

— О! Как раз успеем! Помощь мне твоя нужна.

— Что такое? — Я вопросительно приподнял бровь.

— Дело тут такое. Я сегодня дневальный по питомнику А собак кормить надо. А тут мне без чужой помощи никак.

— А у вас собак по двое кормят? Как в наряде? — Хмыкнул я. — Одному никак?

— Да не, — он отмахнулся, потом глянул на меня с какой-то опаской, добавил: — там же Булат. Пойдем, я объясню, как помочь надо.

Вместе мы отправились в питомник. Он был наполовину пустой. Большинство караульно-сторожевых отправили на границу. В вольерах сидели Пальма, еще один служебно-разыскной кабель Радар восточноевропейской породы, да Булат на своем привычном месте.

Первые две уже хлебали наваристую и густую кашу из своих мисок. Еще одна чашка стояла у столбика для чистки собак, недалеко от Булатова вольера.

— Вы его не выгуливаете даже?

— Выгуливали бы, — вздохнул Нарыв, — так он же не дается. Я ваще не пойму, чего его Шеф не спишет. Пес же сидит на довольствие, жрет за просто так, а выполнять задачу, не выполняет.