Пограничники

Учила и жизнь, потому что редко случались день или ночь без больших или малых происшествий: и задержания контрабандистов, и поимка конокрадов, и боевые схватки со шпионами, диверсантами, разведчиками, и операции против спиртоносов и по изъятию у хунхузов — местных бандитов — награбленных ценностей.

Маневренная группа — резерв командира пограничного отряда — всегда находилась в районе наиболее активных действий. После конфликта на КВЖД она получила значительное пополнение — была укомплектована современной техникой: малыми танкетками, артиллерией, пулеметами на вьюках и тачанках, людьми, новым стрелковым оружием. Сергей с увлечением принялся изучать материальную часть поступившего вооружения. Он приходил на занятия во взвод, садился вместе с бойцами, слушал, разбирал и собирал «на время», а то и с завязанными глазами винтовочные затворы, и пулеметные замки, и замки орудийные, и наганы, и «ручники».

Одним из учителей-добровольцев у помполита стал командир взвода в мангруппе, а потом помощник командира, прирожденный кавалерист и рубака, добрый, но требовательный наставник Петр Налетов.

В июне в Даурии обычны разливы рек. И вот в составе конного подразделения, преследующего контрабандистов, Гусаров и Налетов переправляются через реку. Пётра (так зовет его Сергей) наставляет:

— У тебя хороший конь, выносливый, способный, — можешь плыть и держать его за уздечку. А если конь молодой, пугливый, тогда с седла долой и хватайся за хвост…

Летом выгорает на сопках и в падях трава, и все голым-голо становится. Тальник на берегу конного нарушителя не скроет, а если на лодке, без лошади переберется через Аргунь нарушитель, далеко не уйдет пешим. И еще надо учесть: ночи здесь темные, если лошадь в падь не идет, значит, кто-то в ней есть. Тут уж ложись, не маячь мишенью на фоне неба и готовь оружие к огневому бою… В Даурии пограничника подстерегают всякие неожиданности. Зимой мороз заледенит за 50 градусов, а ежели ветер подымется, то как в аэродинамической трубе понесет — лошадь против ветра не пойдет. Снег сметается начисто в Аргунь, а случалось, и стада туда же несло; в таких случаях, если не успели пастухи спрятать овец и баранов в кошары, чтоб стадо остановить, надо пристрелить вожака — остановятся. Бандиты таким способом пользуются: в середину стада заберутся и гонят.

Вся эта наука ни в каких уставах и наставлениях не записана, а познал ее и делится с другом Петр Налетов, великолепный даурский пограничный следопыт. На таких вот бесчисленных Налетовых, боевых, скромных, знающих, верных, держится граница Даурии и остальные тысячи километров других погранотрядов Союза, сухопутных и морских.

Среди зимы в штаб отряда поступили данные о том, что в районе Чикойских гольцов Яблонового хребта скрываются главари подготовки вооруженного восстания 1930 года в Семиозерье.

Сергей Гусаров узнал и загоревал. Что такое?! На гольцы, оказывается, в зимнее время добраться невозможно. Решил сам возглавить экспедицию в горы. Начальник отряда Деглав внимательно оглядел худого, высокого, отнюдь не атлетического вида помполита, выслушал его, не перебивая. Потом с латышской неторопливостью, растягивая слова и фразы, сказал:

— Товарищ Гусаров могуч духом, он неплохой организатор, пусть подготовит нам всю операцию. А командовать группой мы все-таки пошлем здешнего жителя, начальника заставы товарища Бальджакана Полежаева. Он бурят, ему такие физические нагрузки, как путешествие в гольцы, привычны. С ним пойдут старые пограничники и местные жители. Товарищу Гусарову, однако, надо помнить: совсем не обязательно все делать на предельной нагрузке, и самому надо уметь рассчитывать свои физические возможности.

На местных крепких лошадках, захватив с собой лыжи, маленький отрядик выступил. К вечеру другого дня он возвратился, ведя с собой двух лам. Воинственные служители культа скрылись от правосудия, вдоволь запаслись продовольствием и появлению советских пограничников удивились, наверное, не менее, чем если б перед ними предстал сам Будда, перелетевший через неприступные зимние горы… Руководителя группы за блестяще проведенную операцию командование наградило библиотечкой.

Независтливый Гусаров результатом операции был доволен, чрезвычайно — главное, выиграло дело; то же, что лавры достались не ему, в глазах Сергея значения никакого не имело. Он был человеком совершенно бескорыстным. Люди, дело, служба, семья, друзья составляли главный и единственный предмет его забот.

Через год с небольшим после прихода в отряд он был избран освобожденным секретарем бюро ВКП(б) и очень скоро затем назначен помполитом отряда.