Пограничники

— Разведка флота, аэродромов. В частности, ему приказано уточнить, сколько рыболовецких траулеров сосредоточено в порту. Немецкая разведка обеспокоена тем, что «Мурманрыба» имеет пятьсот траулеров с командой на каждом по тридцать человек. Пятнадцать тысяч моряков, по его словам, это большая сила. Немцев также интересуют сведения о том, как быстро эти суда могут быть вооружены.

Синилов впервые за весь разговор улыбнулся:

— Что ж, подумайте, как уверить немцев, что у нас действительно есть пятьсот траулеров.

— Слушаюсь. Представляет интерес показание задержанного, — продолжал майор, — и о том, что немцы строят шоссейную дорогу от Ельвенеса до Борисоглеба, которая должна соединиться с дорогой Петсамо — Рованиеми.

— Строят сейчас, зимой?

— Вот именно!

— Значит, спешат. И спешат не случайно… А что в Норвегии?

— Задержанный подтвердил, что все рабочие организации распущены, еще осенью введена паспортизация всего населения. Границу с Финляндией и морское побережье охраняет германская армия.

Синилов приказал Рытикову подготовить подробное донесение в Главное управление погранвойск, сам же, невзирая на поздний час, собрался было поехать в обком — сообщить о важных новостях.

Говорят, граница — это барометр отношений между сопредельными государствами. Начиная с мая 1941 года стрелка этого барометра неотвратимо перемещалась к отметке «буря».

На заполярном участке первым признаком приближающейся грозы была активизация морских перевозок на «той стороне» и нарушения воздушного пространства СССР. С 6 мая по 19 июня в северные порты Норвегии Варде, Ватсэ и другие прибыло 69 немецких транспортов с войсками и военными грузами.

17 июня советскую границу нарушил и пролетел над Кольским заливом германский самолет. С этого дня пограничные заставы ежедневно доносили об аналогичных инцидентах. Немцы вели откровенную разведку побережья Баренцева моря, Кольского залива и Кировской железной дороги.

19 июня в Финляндии была объявлена мобилизация двадцати четырех возрастов. В тот же день наблюдатели застав, расположенных на Среднем и Рыбачьем, а также дозорные корабли отметили оживленное движение судов в Печенгской губе. Немцы приступили к осуществлению плана «Северный олень» — так называлась, как стало известно позднее, операция ввода фашистских войск в Печенгскую область.

Начальник погранотряда полковник Г. А. Жуков 20 июня доложил Синилову, что против участка отряда появились немецкая мотопехотная дивизия и дивизия СС.

В связи с этими недвусмысленными фактами на Северном флоте была введена оперативная готовность, Военный совет 14-й армии принял решение перебросить с зимних квартир на границу, на рубежи рек Титовка и Западная Лица, 52-ю стрелковую дивизию.

Вечером 21 июня секретарь обкома партии Старостин сообщил Синилову, что адмирал Головко получил указание перевести флот на полную фактическую готовность, что Москва предупредила: с часу на час можно ожидать вторжения немецких войск на территорию Советского Союза. Вернувшись из обкома в штаб, Синилов приказал объявить боевую тревогу в погранотрядах и подразделениях управления округом. В три часа ночи Синилову доставили телеграмму от начальника отряда. Полковник Г. А. Жуков докладывал:

«В 01.30 22. 06. 41 г. на участке 12-й заставы… в столкновении на границе ранен и захвачен в плен немецкий солдат Иоганн Касек, который показал, что против участка отряда стоит 9-я мотомеханизированная дивизия немцев, которая на автомашинах из Норвегии (Осло) около 15 июня прибыла в Маркиярви…»

В тот самый час, когда Синилов знакомился с показаниями пленного, немецкие войска атаковали наши пограничные заставы от Балтийского моря до Карпат. Об этом несколько позже генерал узнал из телефонного разговора с Москвой.

То, что гитлеровцы готовятся к нападению и на Севере, генералу Синилову было совершенно очевидно. Вот только когда? Завтра? Послезавтра? Через неделю? В то время никому, кроме германского генерального штаба, не было известно, что наступление в Заполярье должно было начаться после того, как немецкая армия форсирует Западную Двину.

Просто ждать, когда тебя ударят, было не в характере Синилова. В круто изменившейся обстановке он оставался как никогда собранным, энергичным, деловым. С повышенной требовательностью к себе и подчиненным, без тени растерянности проводил меры, продиктованные начавшейся войной.