Пограничные стрелки

Однако Уэлдон не мог и не выслушать доктора. Тот говорил с такой страстью и надеждой, что прервать его было бы равносильно тому, как отказать в подаянии голодному ребенку.

Поэтому он ответил просто:

— Я совсем не против того, чтобы выслушать вас. Буду только рад, доктор Уоттс.

— Спасибо, — откликнулся старый джентльмен. — Постараюсь быть кратким, но предельно ясным, как только смогу. — Сцепив свои большие, слабые руки, он слегка наклонил голову, обдумывая, с чего начать. Наконец заговорил: — У меня есть пациентка. Она живет вон там, в лесу, на склоне Лас-Алтаса. Представляете себе? Если посмотрите между тех двух труб, а потом чуть поднимете глаза, то увидите резко выделяющийся желтый просвет на склоне горы. Это каньон. А теперь взгляните немного пониже и направо, видите склон, покрытый лесом? Деревья там взбираются вверх, буквально налегая друг на друга. Тень ложится на тень. Это и есть то самое место. Мрачное место. Там скрываются призраки, которые несут с собой Бог знает что — смертельную опасность, быть может, даже смерть — для самой чистой и прекрасной женщины на свете.

Сначала Уэлдон оставался непоколебим. Но, по мере того, как старый доктор говорил, простирая слабую руку и щуря тусклые глаза, настроение его менялось. Вникая в жизнь среди сосен, полную печали, Уэлдон чувствовал себя все более и более отдаляющимся от Каннингема и его соблазнительного предложения. Даже дивный образ Лагарди, как Каннингем предпочитал называть Франческу, несколько потускнел, а изумительный, низкий голос красотки, постоянно звучавший в его памяти, стал меньше тревожить.

Он помалкивал, слегка наклонившись на стуле вперед, упершись локтями в колени.

— Ее зовут Элен О'Маллок, — продолжил доктор. — Она живет там, в доме, который построил ее отец, генерал О'Маллок. Вы, возможно, слышали это имя.

— Нет, не слышал, — признался Уэлдон.

— Когда я впервые появился на Западе, все знали о нем, — сообщил доктор. — Мне кажется странным, что люди так быстро обо всем забывают. Генерал О'Маллок был одним из основателей этой страны. Одним из тех сильных мужчин, которые приходят первыми, а уж за ними приползают другие, вроде меня. Сильные мужчины сражались за эту восхитительную страну, а мы пришли на все готовое наслаждаться тишиной и чистым, животворным воздухом! — Он покачал головой, удивляясь этим вещам.

А Уэлдон ощутил, как в его душе приоткрылась еще одна «дверца» для сочувствия доброму доктору. Перед ним был больной человек, — должно быть, немалый груз болезней тащил на своих сутулых плечах.

— Я не хочу отвлекать вас историями об этом генерале, — сказал между тем Генри Уоттс. — Он был хороший и великий человек. Хотя не знаю, можно ли назвать его хорошим… — Он помолчал. — Генерал был сильным человеком и хорошим, с точки зрения общего результата. Но, подобно многим сильным людям, не всегда держал себя в руках. Вспыхивал как порох и превращался в разъяренного зверя, смертельно опасного для окружающих. У него было много врагов, многие завидовали ему. И все его боялись, за исключением дочери!

Произнеся эти слова, Генри Уоттс сделал паузу. Казалось, то, о чем он говорил, вызвало в его памяти такие яркие и живые образы, что ему пришлось подождать, пока они несколько поблекнут, чтобы иметь возможность и дальше связно излагать факты. Но спустя пару минут возобновил рассказ:

— Генерал О'Маллок сражался с индейцами, водил дилижансы, занимаясь доставкой срочной почты и ценных грузов, и делал много чего другого. Он не боялся ничего — ни людей, ни призраков. Когда его юность осталась позади, обратил свой взор к более мирным занятиям. Хотя и на закате жизни встреча с опасностью была для него самой яркой доблестью, как и для Гарри Хотспера! 3 Тем не менее он находил время и для других вещей. Покупал скот, и стадо его росло. Занимался старательством. Там, где ступала его нога, обязательно находилось золото. Он стал богатым человеком. Не по нынешним меркам, когда сколачиваются миллиардные состояния, но мог позволить себе жить со вкусом, и даже больше чем со вкусом. По мере того как текли годы, генерал надумал жениться. Тогда ему было уже под пятьдесят. Нашел девушку, которая восхищалась его отвагой, героическим прошлым и полюбила его за это. Совсем как Дездемона полюбила Отелло. Очень похоже!

— Этот О'Маллок был полукровкой, что ли? — спросил Уэлдон несколько резковатым тоном.

— Чистейшей крови ирландец! — слегка возмутился доктор. — Об этом незачем. беспокоиться! Итак, он женился. Его несчастная жена умерла, когда у нее родилась дочь — та самая красавица Элен, которая все еще живет в их старом доме! Пока дочь подрастала, генерал старел. Когда ей исполнилось десять лет, ему было шестьдесят. Когда ей было двадцать, ему стукнуло семьдесят. С возрастом он стал хуже соображать и начал отходить от активной деятельности. Мало-помалу стал распродавать свои владения — скот, прииски. Я вам не наскучил, мистер Уэлдон?

— Мне? Ничуть! Кажется, я никогда не слышал ничего более интересного за всю свою жизнь!