Пограничный городок. Китайская проза XX века

Таковы были инструкторы, но и другие офицеры в полиции были примерно такие же. Сами подумайте: если бы кто мог стать начальником уезда или директором налогового управления, то разве пошел бы он в офицеры полиции? Я уже говорил раньше, что в полицейские поневоле шел тот, кто в большем не преуспел, а ниже упасть не мог. Вот и с офицерами та же история. Все эти люди были что медведь, который, как говорится, «готов взяться за коромысло, лишь бы заработать на пропитание». Однако рядовой полицейский с утра до ночи проводит на улице, и как бы ни спускал все на тормозах, но он все же должен был уметь говорить, принимать решения, превращать большие проблемы в мелкие, а мелкие превращать в ничто. Ему следовало и начальству не досаждать, и народ не притеснять. Для этого были нужны какие-никакие, а способности. Офицерам же, похоже, и таких способностей не требовалось. Хорошо быть владыкой ада, а вот мелким чертом намучаешься, это точно!

6

Расскажу еще, чтобы меня не обвинили в зазнайстве и невежестве. Когда я жалуюсь, то действительно есть на что. Смотрите сами: за месяц зарабатывал шесть юаней, что слуга, вот только левого приработка, как у слуг, полицейскому не светило. За месяц платили ровно шесть юаней, и это такому детине – спина прямая, красавец, молодой богатырь, умеющий договариваться, да еще и в грамоте сведущий! Столько требований, и все за шесть юаней!

Из шести три с половиной вычитали за харчи, да еще немного шло в общак, на руки оставалось около двух юаней. Можно было, конечно, всегда носить форму, но кто согласится после работы возвращаться домой в мундире? Тогда как ни верти, а без халата не обойтись. Если же пустишь деньги на халат, то от месячного заработка ничего не останется. К тому же у кого нет семьи? Родители, эх, о них лучше и не вспоминать. Сначала поговорим о супружеской жизни: нужно снять жилье, жену нужно кормить-поить, одевать. И все на два юаня! Ни болеть, ни детей заводить, ни курить, ни есть сладости непозволительно, и все равно даже на то, чтобы сидеть на одной чумизе[8], не хватит!

Хоть я частенько выступал сватом, но никак не пойму, почему находятся желающие отдавать дочерей за полицейских. Стоило мне появиться в доме невесты, как хозяева кривили губы и без слов было ясно: «Хм, полицейский явился». Но я таких ухмылок не боялся, поскольку в девяти из десяти случаев родители в итоге давали согласие на брак. Избыток девушек в мире что ли? Не знаю.

С какой стороны ни посмотри, а полицейскому приходилось надувать щеки, чтобы казаться здоровяком, отчего хотелось и смеяться и плакать. В форме положено быть опрятным и аккуратным, выглядеть прилично и властно, ведь пешеходы и повозки, ссоры и драки – все должно быть под контролем полицейского. Это все-таки служба. Вот только помимо еды у него чистыми остается только два юаня. Хоть и ему самому ясно, насколько скромен этот доход, но что остается, как не, выпрямив спину, идти вперед, а когда приходит срок, жениться, рожать детей, и все на два юаня? В помолвку первое, что он говорит о себе: «Ничтожный состоит на службе». А что эта служба дает? Никто и не пытается узнавать, ведь стоит спросить, как запорешь дело.

Разумеется, полицейский понимает, сколь незавидна его доля, но все равно и в дождь и в ветер идет в ночной дозор и не пытается филонить. Стоит схитрить, и тебя могут уволить. Он обижен и не осмеливается роптать, пашет и не пытается лениться, знает, что ничего не добьется на этой службе, но не рискует от нее отказаться. Работа эта такая, что и бросить жалко, но и энтузиазма не вызывает. Сначала полицейские лишь убивают время, а затем находят интерес там, где его в принципе нет, прямо как на занятиях тайцзицюань[9].

Зачем нужна такая служба и откуда столько желающих ее нести? Ума не приложу. Если в следующей жизни я снова рожусь человеком, но, забыв выпить эликсир забвения, буду помнить о событиях этой жизни, то на разрыв глотки буду кричать: «Все это позор, обман, скрытое убийство!» Ныне я состарился, скоро умру с голода, но мне даже не до того, чтобы прокричать эти слова, – нужно вертеться, чтобы заработать на пампушки для следующего обеда.

Естественно, когда я только поступил на службу, то не мог сразу все это понять, таких умников просто не бывает. Напротив, служба поначалу даже доставляла мне радость – аккуратная форма, сапоги, просто красавчик. Да и про себя я думал: «Ладно, какая-никакая, а служба, уж с моим-то умом и способностями наверняка скоро появится шанс сделать карьеру». Я осторожно поглядывал на медные звезды и золотые нашивки на форме сержантов и офицеров и представлял себя в будущем на их месте. Вот только мне тогда в голову не приходило, что эти звезды и нашивки раздаются не по уму и способностям.