Погребальные игры

Пердикка, как регент азиатских владений, переехал жить во дворец. Сидя в малом приемном зале, он рассматривал дела просителей, когда перед ним с посеревшим от ужаса лицом появился смотритель гарема, без всякого доклада пролетев мимо стражников. Пердикка мгновенно приказал всем покинуть зал и выслушал его.

Никто не осмелился зайти к царевнам, услышав их крики о помощи; все, кто их слышал, догадывались, что помочь им нельзя. Главный смотритель, уже не надеясь оправдаться (хотя на деле он не имел к случившемуся ни малейшего отношения), не стал дожидаться, пока они испустят дух. Пердикка поспешил вслед за ним в гарем.

Статира, распластавшись, лежала на диване, Дрипетис каталась по полу в предсмертной агонии. Когда Пердикка вошел, Статира испустила последний вздох. Сначала, оцепенев от ужаса, он не заметил, что в комнате есть еще кто-то. Потом обратил внимание на женскую фигуру, сидевшую в кресле из слоновой кости перед туалетным столиком.

Он быстро подошел к женщине и молча уставился на нее, едва удерживая желание тут же придушить злодейку. Она с довольной улыбкой посмотрела на него.

— Твоих рук дело?

Роксана удивленно приподняла брови.

— При чем тут я? Это все ваш новый царь. Они обе так мне сказали.

Она не добавила, что напоследок имела удовольствие вывести их из заблуждения.

— Царь? — яростно прорычал Пердикка. — Кто поверит этому, ты, проклятая варварская сука?

— Все твои недруги. Они поверят, потому что им это на руку. А я скажу, что он послал эту отраву и мне тоже, но когда этой парочке стало плохо, я еще не успела выпить ее.

— Ты…

Пердикка пространно излил душу в яростных проклятиях. Роксана выслушала все с невозмутимым видом. Когда его пыл поутих, она выразительно положила руку на свой живот.

Отвернувшись, Пердикка посмотрел на умершую царевну.

— Дитя Александра…

— Здесь, — сказала она, поглаживая живот, — находится дитя Александра. Его единственное дитя… Если ты будешь молчать, то я тоже никому ничего не скажу. Ведь она прибыла сюда без всяких церемоний. Мало кто знает о ее приезде.

— Так это ты послала за ней!

— Ну да. Александр не успел позаботиться о бедняжке. Я просто предугадала его желания.

На мгновение ей стало по-настоящему страшно, когда его рука опустилась на рукоятку меча. Крепко сжав пальцы, он глухо произнес:

— Александр мертв. Но если ты еще хоть раз скажешь о нем нечто подобное, то, как только твой сын появится на свет, я убью тебя своими собственными руками. Будь мне известно, что он уродится в тебя, я убил бы тебя прямо сейчас.

Быстро успокоившись, Роксана деловито сказала:

— Там на заднем дворе есть старый колодец. Им давно не пользуются, говорят, что вода в нем грязная. Давай оттащим их туда. В тот двор никто не заглядывает.

Он последовал за ней. От изрядного слоя грязи крышка колодца начала подгнивать. Когда Пердикка поднял ее, в нос ударил запах застарелой плесени.

У него не было выбора, и он понимал это. При всем высокомерии, амбициозности и стремлении к власти, он оставался преданным Александру — как живому, так и мертвому. Его сын не должен, если Пердикка в силах помешать этому, войти в этот мир с позорным клеймом отродья отравительницы.

Молча вернувшись в царские покои, он направился сначала к Дрипетис. Ее лицо было испачкано рвотой; Пердикка вытер его полотенцем и лишь потом отнес несчастную к темному провалу колодца. Когда она выскользнула из его рук, ее одежды зашелестели по кирпичной обкладке, уходящей вниз Футов на двадцать. По глухому стуку Пердикка понял, что колодец давно пересох.

Впившись ногтями в узорчатую обивку дивана, Статира лежала с широко распахнутыми глазами. Они так и останутся не закрытыми. Роксана в нетерпении наблюдала, как Пердикка, подойдя к сундуку, ищет, чем бы накрыть лицо жертвы. Наконец он достал покрывало, обшитое крылатыми скарабеями, и, уже взявшись за ношу, вдруг влез пальцами во что-то влажное.

— Что ты сделала с ней?

Он отступил в отвращении, вытирая руки о покрывало.

Роксана пожала плечами. Наклонившись, она откинула край нижней юбки Статиры. Тогда стало очевидно, что в предсмертных муках персидская жена Александра произвела на свет дитя. Пердикка взглянул на это четырехмесячное существо, уже человека, имевшего все признаки пола, даже с ноготками. Его личико с закрытыми глазами казалось сердитым, и один из кулачков был сжат, словно в гневе. Он был еще связан с матерью: она умерла до того, как вышел послед. Пердикка вытащил кинжал и отделил младенца от породившего его лона.

— Давай пошевеливайся, — сказала Роксана. — Ты же видишь, что это мертвец.

— Да, — сказал Пердикка.

Он уместился у него на ладони, сын Александра, внук Филиппа и Дария, в чьих жилах смешалась кровь Ахилла и Кира Великого.

Пердикка вновь подошел к сундуку. Первым ему попался на глаза шарф, расшитый речным жемчугом и золотыми бусинами. По-женски заботливо воин завернул покойного наследника Александра в этот царственный саван и отнес к погребальному колодцу, прежде чем вернуться и отправить вслед за ним его мать.

* * *