Погребальные костры (СИ)

Лицо скаута разом покрылось серебристой изморозью, его тело дернулось, отдавая последние капли жизни, выгнулось дугой и замерло.

Гудящие невидимые нити послушно прыгнули вперед. Они заскользили между стволами поваленных деревьев, закручивая палые листья веселыми смерчами, проскользнули между сцепившимися в смертельных объятиях скаутами и шазарами, и жадно впились в тела лучников бракаров.

Я потянул что было сил, и лес наполнился стонами и воплями. Изувеченные варвары попадали на землю, пытаясь ухватиться за что-нибудь отсеченными руками и устоять на отрубленных ногах.

Шазары захлебнулись кровью, роняя на палую листву большие мохнатые головы. Струны в моих руках дрожали и вибрировали, однако я не чувствовал ни боли, ни страха. Я засмеялся. Больше никто не пытался забраться ко мне в голову! Я мог убивать, сколько мне заблагорассудится! Я больше не был связан дурацкими запретами! Я больше не был боевым колдуном из крепости Маген…

Глава 7

Мечи неметов достигали пяти локтей в длину, а остротой могли посоперничать даже с бритвой брадобрея. Крепкие и гибкие, они не ржавели и не тупились, переходя по наследству из поколения к поколению, от отцов к детям, а потом уже и к внукам, и правнукам.

Ковались клинки слепыми жрецами Драуда, где-то в потаенных кузницах, надежно укрытых от любопытных глаз в самой глубине дремучих непроходимых лесов. Секрет изготовления металла охранялся столь ревностно, что мастерам зонтракийского оружейного двора так и не удалось его заполучить, сколько бы золота они не сулили заезжим варварам.

Вот уже несколько столетий неметы торговали дичью, звериными шкурами, медом и воском, отдавая за повозку зонтракийской руды целые караваны товара. Цены на руду росли из года в год, однако варвары безропотно платили, не желая портить отношений со своими северными соседями.

Каждый год, в глубине лесов проходил праздник «Меча Драуда», на котором юноши, достигшие совершеннолетия, получали свое первое оружие. Через неделю после праздненства наступал большой пост, в конце которого проводили торжественную церемонию наречения безымянных клинков, и кровавые ритуальные жертвоприношения.

Меч для немета был всем. Это была единственная собственность, которой владел воин. Это был верный друг, с которым можно было поговорить, доверяя самое сокровенное, это был мудрый советчик, готовый дать ответ на любой вопрос.

Глядя на груду окровавленных клинков, лежащих у моих ног, я вздрогнул. От них исходила какая-то первобытная неукротимая сила. Ярость, жажда крови, сравнимая по свирепости лишь с волшебным копьем Ивиненом, которое я когда-то добыл в пещере дракона Этфулстага.

Закованные в сталь телохранители стояли стеной, окружив меня плотным кольцом. Усталые, задыхающиеся, в иссеченных доспехах и покореженных шлемах, они мрачно глядели на покрытое трупами поле боя.

— Это были всего лишь мальчишки, — Аш кивнул на скованных цепями пленников. — Все от пятнадцати до восемнадцати лет!

— У неметов это уже опытные воины, — Досу указал на ближайшего к нам пленника. — Глядите, какой громила, а ведь у него еще даже борода не проклюнулась!

Варвар повернул к нам свое изуродованное лицо с распоротой щекой и вытекшим левым глазом, и ухмыльнулся, будто понимал, что речь идет о нем.

— Точно, мечи новые, нет ни одного «старца», — телохранитель Эберар поворошил груду оружия древком копья. — Жаль, за «старца с именем» на рынке в Мино можно выручить его же вес в золоте…

— Что делать будем? — Аш закончил бинтовать мои ладони, и протянул горсть скаутских снадобий. — Теперь, мы вряд ли сможем хоть чем-то помочь принцу, даже если он жив.

Я поглядел на жалкие остатки своего воинства, и вздохнул. Тридцать скаутов, одиннадцать телохранителей, пятнадцать наемников фирганцев, и два десятка алебардистов все еще держались на ногах. Полсотни раненых расположилось в тени деревьев, в стороне от смердящего кровью поля боя, заваленного трупами людей и животных.

Где-то в лесу тоскливо застонал сигнальный рожок принца Северино, и лица воинов как по команде повернулись ко мне.

— Что делать будем, господин? — капитан Жосу устало облокотился на гарду меча, лезвие которого было сплошь покрыто глубокими зарубками. — Оставаться здесь опасно. Когда варвары покончат с Северино, они придут сюда, по наши души…

Я поглядел на коленопреклоненного пленника, покрытого с головы до ног магическими рисунками, и вздохнул. Магия, защищающая его обнаженное тело, была очень сильной. Прикасаться к нему маной было смертельно опасно.

— Смойте с него краску, — приказал я.

Аш пожал плечами, и пошел вдоль строя скаутов, собирая фляги с вином. Красная пенящаяся жидкость потекла по плечам варвара, смешиваясь с его собственной кровью.

— Достаточно, — я подошел к юноше, и осторожно положил ладонь ему на лоб.

Немет засмеялся, и забормотал что-то неразборчивое, шумно втягивая воздух через дыру в щеке. Разорванная плоть свисала лохмотьями, и сквозь уродливое отверстие я мог видеть покрытые кровью зубы.

— Он проклинает вас, господин! — Досу сплюнул через плечо, и сжал в кулаке свои обереги.