Погружаясь в Атлантиду...

В дверь нашего номера мощно постучали — так барабанить умел только полковник Морелли.

— Открой дверь нашему другу, — попросил я Хата.

— Это не полковник, — возразил тот и, бодро вскочив с кресла, побежал открывать дверь.

Кряхтя, я поднялся со своего шезлонга и зашёл в комнату.

Гостей было двое. Выглядели они типично для этих мест: белые костюмы, пижонские фланелевые шляпы, сапоги из крокодильей кожи. У одного в руках был «Узи», у другого — небольшой кейс.

— А вот и наркоторговцы пожаловали! — сказал я, придирчиво разглядывая одного из гостей.

Он был за главного, об этом говорила внушительная золотая цепь на шее — в два пальца толщиной.

— Буенос диас, синьоры! — сказал он, почтительно снимая шляпу. — Меня зовут Энрико, а это мой брат Рамон.

— Чего надо, амиго? — вежливо спросил я.

— Мы принесли товар, — хриплым голосом сказал Рамон и щёлкнул затвором своего «Узи».

— Какой товар? — удивился я.

— Замечательный товар! — восхищённо закатывая глаза, сообщил Энрико. — Сто процентов чистый, колумбийский.

— А с чего вы взяли, что он нам нужен? — вмешался Хат.

— Ваш друг из итальянской мафии интересовался у портье, кто здесь торгует чистым кокаином! — сказал Энрико.

— Лучшим кокаином торгуем только мы, братья Рохос! — заметил Рамон, подмигивая Хату. — Пробовать будете?

— Конечно! — обрадовался я.

Дверь в номер открылась и на пороге возник полковник, в его руках была небольшая спортивная сумка.

— Привет! Я всё объясню, — сказал Морелли, перехватывая мой свирепый взгляд.

— Уж будь так любезен! — схватив полковника за локоть, я потащил его на балкон. — Какого хрена ты делаешь? Скупка наркотиков на общественные деньги и без моего ведома?! За это можно и по морде получить.

— Да ладно тебе, Теди, — обиделся полковник, — я же итальянец выросший в Бронксе. Мой брат в «Коза-Ностра» с десяти лет, я куплю здесь порошок на пятьдесят тысяч, а мой Луиджи продаст его в Нью-Йорке за полмиллиона. Маленькая сделка, и у меня нормальная пенсия.

— Торговля наркотиками ужасный грех! — возмутился я. — Бери порошка на сто штук, прибыль поделим пополам.

Сделку оформили быстро. Получив деньги, братья Рохос выдали нам чемоданчик с аккуратно расфасованным кокаином и, низко кланяясь, удалились.

— Если чего, звоните, — стоя в дверях сказал Рамон, протягивая мне позолоченную визитку.

На визитке было написано «Рохос енд Рохос Компани» и номер телефона. Теперь если Сэр Стив Уоррен меня когда-нибудь всё же уволит, с голоду я не умру, надо только будет познакомиться с братом Морелли и наладить курьерскую службу из Перу в США.

— Что будем делать дальше? — спросил я своих коллег, когда мы остались одни.

— Теперь нам нужно в Египет, — сказал Хат, — там нас будет ждать Анату.

— Только ни как в этот раз! — строго сказал я. — Куда именно нам нужно попасть?

— Вначале в Александрию, там мы встретимся с Анату, и она скажет, что делать дальше.

— Мне кажется, что мы путешествуем бесцельно, — сказал Морелли.

— У тебя пять килограммов кокаина в чемодане, — улыбаясь заметил я, — по-твоему, это бесцельное путешествие?

— Молчу, сэр, — быстро сказал полковник.

— Так-то, а то совсем распустились! — назидательно махая пальцем, сказал я. — Значит так, ты, Морелли, вызываешь самолёт…

— Куда?! — округляя глаза, спросил полковник.

— Как куда? — удивился я. — В аэропорт разумеется.

— Вы предлагаете, чтобы стратегический бомбардировщик «Ф-317 стелс» приземлился в гражданском аэропорту города Лимы, забрал нас и спокойно улетел?

— Ну да, — кивнул я.

— Хм.

— Не «Хм», а «Так точно, сэр!», — напоминая кто здесь главный, заметил я.

— Та к точно, сэр, — угрюмо сказал полковник, — меня уволят к чертям собачим…

— У тебя хорошее выходное пособие, — похлопав по чемоданчику полному кокаина, сказал я. — Шевелись, я хочу вылететь до заката солнца.

На часах было шесть часов вечера и солнце ещё и не думало скрыться в океане, когда мы приехали в аэропорт. Раздав бдительной перуанской охране по сотне баксов, мы зашли в диспетчерскую.

— Мне нужна свободная полоса для посадки моего самолёта! — с порога начал я.

Начальник аэропорта вначале не хотел нас слушать, но, получив заслуженную тысячу, стал целовать мне руки и клясться в вечной дружбе. Дружба мне была не нужна, поскольку больше всего меня сейчас интересовала пустая взлётная полоса, которую мне вскоре с радостью предоставили.

Морелли, согнав с места одного из диспетчеров, вышел в радио эфир и дал пилотам «стелса» добро на посадку. Через несколько минут из поднебесья чёрным орлом наш самолёт спикировал над аэропортом и, пролетев по невероятной траектории, приземлился.

— Святая дева Мария! — завопил начальник аэропорта, увидев на чём мы собрались улетать.

— Что, никогда не видел наркоторговцев с такими самолётами? — спросил я.

— Си, синьор! — закивал головой начальник.

— У нас в США у всех такие, — подмигнул ему я. — Аста ла виста, бейби!

Не обращая внимания на сотрудников аэропорта, мы прямо в диспетчерской нацепили спецкостюмы. Сказать, что перуанцы были в шоке, это значит не сказать ничего.