Погружение

– Хочешь, чтобы я поверил в этот разыгранный тобой спектакль, крошка? Сразу говори, какого хрена пришла, вырядившись в журналистку. Могла бы позвонить, Ария. Я бы не отказал во встрече. Испугалась, что вместо меня на свидание явился бы киллер? Думаешь, у меня есть время, чтобы вынашивать план мести или убийства легкомысленной шлюхи из своего прошлого? – он резко разворачивается, устремляя на меня парализующий взгляд, растянув губы в обманчиво-ласковой полуулыбке. Я не успеваю и до трех сосчитать, как Мерсер в два шага преодолевает расстояние между нами, а моя шея оказывается в плотном захвате его ладони. Большой палец этого ненормального, возомнившего себя Повелителем Мира, намерено давит на чувствительные и жизненно важные точки, но позволяет мне дышать…пока позволяет.

Стараясь не выдавать того, насколько сильно напугана и обескуражена таким развитием событий, бросаю на него смелый взгляд, пытаясь противостоять мистеру Мерсеру, но у меня выходит дерьмово, я просто не в силах долго смотреть в его потемневшие глаза, затягивающие в свой смертоносный омут, который обещает мне кучу проблем на голову и пятую точку. Черт возьми, я совсем забыла про руки, и про то, что могу вырываться или даже ударить его. На несколько мгновений я просто оцепенела, пытаясь переварить тот факт, что он назвал мое настоящее имя. И он определенно очень хорошо меня знает. Я тоже чувствую, что знаю мистера Мерсера и, кажется, намного ближе, чем себе, представляю, но вспомнить, что нас связывает – не могу.

Отойдя от первой шоковой волны, я поднимаю руку, которую он тут же ловит за запястье, приостанавливая мою попытку всыпать мужчине, позволяющим себе подобное отношение, пощечину. С губы срываются тихие возмущенные стоны, когда я пытаюсь вырваться и со всей дури заезжаю мистеру Мерсеру локтем по груди. Мужчина почти не реагирует, а вот мой локоть начинает беспощадно ныть, пока я пытаюсь удержать в себе слезы и истеричный визг, с криками: «на помощь!».

Боже, этот человек только что недвусмысленно угрожал мне. И при желании, он может задушить меня или перерезать вены швейцарским ножом, что поблескивает на его рабочем столе. Он может сделать со мной все, что захочется; я никогда прежде не ощущала себя настолько уязвимой, открытой, подавленной волей другого человека. Может, он сейчас толкнет меня к окну, пробьет стекло моим телом и скинет с жуткой высоты? Но вместо этого Деймон действительно прижимает меня к стеклянной поверхности, только плавно, аккуратно, почти ласково, позаботившись о том, чтобы я не ударилась. Кто он черт возьми такой? И почему мое сердце трепещет не только от страха, но и от немого восторга, вызванного близостью с ним? Словно он мне родной человек, будто связывает нас…целая жизнь.

– Для кого это представление? Это твое эпичное возвращение, Ариадна? Ты же любишь неожиданные сюжетные повороты…мне лучше всех об этом известно, – яростно шипит у моего лица Мерсер, заставляя меня сжаться под прицелом его взгляда и жадно вдыхать каждый раз, когда он ослабляет хватку на моем горле, контролируя дыхание. – На кого ты работаешь шпионом, дрянь? На своего мужа-ублюдка, да? – продолжает выстреливать непонятными вопросами в меня Мерсер, доводя мой замученный потоком новой информацией мозг до кипения. – Потрясающе. Все эти годы ты была мертва для меня, Ария. Я вычеркнул тебя из своей жизни, после того, как ты все разрушила. Потребовалось много сил и времени, чтобы вновь взойти на вершину. И если ты хотя бы пальцем на неё ступишь, я столкну тебя в бездну и даже глазам не моргну. Столько лет…шесть долгих лет, – бросает отчаянным шепотом, встряхивая мою шею в своем кулаке. – Лучше бы ты не возвращалась, детка, потому что я испытываю дикое желание убить тебя прямо сейчас, – в его последних словах звенит боль, нещадно бьющая в самое сердце, когда он сталкивает нас лбами. Его губы чертовски близко, мятное и теплое дыхание опаляет мое лицо…я чувствую страх, любопытство, отчаянье и еще миллион чувств сразу, вновь теряя способность к сопротивлению.

– Я не понимаю, я ничего не знаю, я не помню даже, как тут оказалась…кто ты и откуда знаешь мое имя? – тихо щебечу я, пытаясь добиться от него мучающих меня с самого «пробуждения» ответов на вопросы.