Погружение (ЛП)

Тим расслабился, и я вынырнула из воды, жадно глотая кислород.

— Что ты делаешь?! — взвизгнула я, убрав спутанные волосы с лица.

— Дурачусь, — ответил Тим. — Господи, мы просто веселимся. Расслабься, — и он снова погрузил меня под воду.

Я запустила свои ногти в его запястья, но это не помогло ослабить его хватку. Он держал меня дольше, чем я могла выдержать, моя грудь стала сильно гореть, требуя кислорода, который я не могла обеспечить. Я извивалась по-разному, но все без толку, чувствуя пожар в животе, затем в ногах до самых кончиков пальцев. Мое тело беззвучно кричало, но я не могла спасти его.

Тим вытащил меня из воды, и я инстинктивно прижалась к нему, глубоко дыша между кашлем и хрипами. Он воспользовался моей уязвимостью, обернул мои ноги вокруг него, прижимая меня к бедрам так, что я чувствовала его возбуждение. Я пыталась вырваться, но он крепко держал меня в своих объятиях, покачивая головой на мою немую просьбу.

Мы были в мелкой части дорожки, где он твердо держался на ногах и кружил нас маленькими кругами. Я решила, что он пытается внушить мне ложное ощущение безопасности, и уцепилась за него сильнее, молясь, чтобы он не окунул меня снова.

— Ты повеселилась? — спросил он.

Я почувствовала, как по лицу потекли слезы, когда затрясла головой в ответ. Я подумала, что выгляжу ужасно из-за мокрых спутанных волос и черной туши, стекающей по щекам. Ему удалось заставить меня почувствовать себя не только слабой и беспомощной, но и уродливой.

— Бруклин, — произнес Тим. — Это лишь веселье. Почему ты так расстроена?

Он опустил руки мне на задницу, и я заерзала.

— Продолжай делать это, — сказал он, и я остановилась.

— Я ненавижу тебя, — я тихо рыдала.

— Бруклин, ты не ненавидишь меня. Но я должен ненавидеть тебя. Зачем ты распространяешь обо мне слухи в школе?

— Я не распространяю слухи о тебе, — прохрипела я.

— Не распускаешь? Тогда почему Эшли думаешь, что я насильник? — спросил Тим.

— Ты насильник, — ответила я, снова пытаясь освободиться из его хватки.

— Перестань бороться, — приказал Тим. — Тебе крупно повезло, что она поверила мне, когда я сказал, что ты моя сумасшедшая сука-бывшая. Еще тебе повезло, что она убедила своих друзей поверить мне. Так что на этот раз ты получишь поблажку.

Он сунул руку между моих ног.

— Но только один раз. Теперь поцелуй меня, и я отпущу тебя, — сказал Тим.

Я покачала головой.

— Всего один поцелуй, — Тим ворковал.

— Эй, мужик, в чем дело? — спросил Кэл, нависая над нами. — Отдай ее мне.

Я не могла поверить, что хотела, чтобы меня передали от одного хищника другому, но в тот момент я думала, что Кэл хороший парень. Он мой спаситель.

— Остынь, парень, — сказал Тим, отпуская меня. Я потянулась к Кэлу, который легко вытащил меня из воды. Он обернул полотенце вокруг меня и прижал к себе.

— Не смешно, чувак. Она напугана до смерти, — огрызнулся Кэл, растирая мои руки, согревая. — Нельзя обращаться с девушками так, как с парнями, придурок.

Он отвел меня туда, где лежала моя сумка, затем проводил из бассейна до машины. Если бы я была в здравом уме, я бы заметила две вещи: во-первых, Кэл не прыгнул в воду после меня. Он не был спасителем. И второе, в его руках было полотенце, подготовленное для меня. Я представляла, как он наблюдает за всей сценой, потом лениво прогуливается до стойки за полотенцем, перед тем, как вмешаться.

Позже этим вечером, лежа в постели, дрожа от страха и злости, я поняла: они все спланировали. Это была не настоящая тренировка. Они заманили меня под фальшивым предлогом в бассейн, потом к воде, чтобы Кэл посмотрел на снятые мной фото. А Кэл стоял там и наблюдал, как Тим толкает меня под воду, заставляет терпеть минуты мучений, которые показались мне часами. Он позволил Тиму облапать меня, прежде чем сымитировать гнев. В течение всех мучений он как бы говорил мне: «Не шути со мной. Не шути с моими друзьями».

Я натянула одеяло на голову и разрыдалась. Этим вечером я больше не хотела связываться с ним. По правде говоря, я впервые неподдельно испугалась. Так что я предпочла принять страх, позволить ему захватить меня и вылиться в тихие отчаянные всхлипывания. Но я позволю ему это только сегодня. Завтра страх уйдет.

***

— Джессика Кэнтерли, — произнес Терри по пути на стоянку.

Я повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, и резко остановилась.

— А?

— Периодически бывала в психиатрических клиниках с десятого класса. Семья переехала из штата после первого курса. Полное дерьмо. Она делала все. Резала вены. Страдала всеми видами пищевых расстройств. Вырывала свои волосы, — добавил Терри. — Я говорю, полное дерьмо.

— Я знала это, — прошептала я.

—Теперь, подожди, — сказал Терри. — Только потому, что у нее психологические проблемы, не означает, что она была изнасилована.

— Не означает? — спросила я, не пытаясь умничать.

— Нет, — ответил Терри. — Я нашел материалы на нее, начиная с седьмого класса.

— Так, может быть, Паркер посчитал ее легкой добычей, — ответила я. — Если она уже сумасшедшая, кто поверит, что ее изнасиловали?

Терри пожал плечами.

— Это неправильно, Брук.