Погружение (СИ)

— Это когда люди где-то видели действие или механизм, но не понимают их смысл, а просто копируют, как могут, да еще и в ритуал поклонения включают. Название произошло, когда американцы сбрасывали папуасам с самолетов гуманитарную помощь. И сильно удивились, когда обнаружили сплетенный из ивовых прутьев макет самолета, которому аборигены поклоняются, чтобы еще получить халявной еды.

— Мартышка и очки, по другому.

— Мартышка очкам не поклонялась. Вот если бы она сделала очки из проволоки и это назвала священным символом мудрости, и выдавались они только высшим церковным иерархам, вот тогда карго-культ.

— Так этих культов у нас сплошь и рядом. Что в религиях, что в традициях. Но не обязательно подсмотрели, чаще сами теряют смысл, передача знаний обрывается. Остается только ивовый макет.

— Когда-нибудь я изобрету науку, которая будет изучать такие макеты и по следам воссоздавать истинные вещи и технологии. Назову смыслологией. Буду смыслы восстанавливать.

Глава 19

— К нам идут, — подал голос Ульрих.

Еще никого на видно, но стражи засуетились. Над кромкой зарослей скользнули с десяток аппаратов, похожих на ладьи. Только сделаны из непонятного материала. Но не блестит, как металл. Опустились на траву метрах в трехстах от нас. Ладьи сверху открытые, но дверку открыли и и мостик скинули. Высыпала целая толпа. Сразу к нам никто не пошел, стали разворачивать шатры. Поставили два. Над каждым поднялся флаг.

К нам двинулись двенадцать человек. Среди них женщины в светлых платьях. Впереди старший, он и ростом побольше. Народ здесь в среднем выше нашего и крупнее. Старший скомандовал четверым. Стражи посмотрели на Сакса. Тот молча встал и пошел с ними.

— Дед, что сейчас будет?

— В порядок нас приведут. Мы — гости не простые. Не бойся.

Из двенадцати шестеро оказались девушками. Не толстые, но плотные, темноволосые, с бронзовой кожей. В светлых платьях с коротким рукавом. Подол ниже колена, но разрез по бокам до середины бедра. И в разрез видны легкие штанишки, заправленные в серые сапожки. На талии широкие пояса из кожи. За спиной торчат рукоятки ножей, по две у каждой. Хочу разглядеть, но пока возможности нет. На плечах и запястьях браслеты белого и желтого металлов. Красивая работа, неведомые звери и птицы обвивают руки. Шеи голые, только у одной тонкая цепочка с камушком. Они что-то ласково и успокаивающе курлыкали. Взяли меня под руки и повели к красному шатру. Я обернулась. Дед с кем-то оживленно беседовал, Ульрих смущен, но спокоен. И на него смотрят с уважением.

В шатре еще несколько девушек и ванна красноватого металла. Бронза? Подошла одна, заглянула в какой-то свиток: «Мы твая слуга твоя стража храна». И улыбнулась. Ловкие руки стащили мокрые брюки и трусики, стянули майку. Все девушки разом отошли на шаг и уставились на меня, что-то курлыкая между собой. Потом склонили головы в коротком поклоне. Довольно бесцеремонно с их стороны, но никакой враждебности, зависти или вредности и я чувствую. Интерес сильный. Они увидели обнаженной ту, которой поручено прислуживать и охранять, рассмотрели, отдали дань уважения и показали, что принимают меня любой. В плохой одежде и совсем без нее.

Завели в ванну, но одной ей дело не кончилось. Сначала меня омыли везде, я только руки поднимала. Потом вышла, обсушили полотенцем размером с простыню. Уложили на помост, накрытый ковром и таким же полотенцем. Две девушки взялись за меня, тянули и мяли руки, ноги и спину, третья массировала голову и потягивала волосы. Остальные готовили следующую ванну.

Когда я почти уснула, разомлевшая, меня подняли и отнесли на руках. Вода с каким-то снадобьем, зеленая. И горячая. Меня поглаживают по плечам и что-то нашептывают. Тело будто растворилось. Хочется нырнуть с головой и полностью исчезнуть в зеленой неге. Но сделать это со смехом не дают, массируют голову.

Не выходя из ванны я принимаю чашу от старшей, которая с цепочкой. Выпиваю несколько глотков янтарной тягучей пряной жидкости. Сон слетел. Все стало четким и резким. Мне подают руки и я выхожу. Никакого расслабления не осталось. Меня смазывают маслом или кремом, который тут же впитывается.