Погружение в истину

Послеполуденное солнце жарит прямо в распахнутое окно, заливая комнату светом не хуже прожектора, выбеливая обои на стенах, делая отвратительно отчётливым слой пыли на столе и пустых книжных полках, обнажая каждую крупинку мусора на полу. И всё равно эта комната нравится мне куда больше предыдущей — казармы. Я сижу на заправленной койке, наслаждаюсь одиночеством и свободой, привыкаю к новому местожительству, где предстоит обитать — будем надеяться — следующие пять лет.

Однако медитация моя прервана, едва начавшись. В дверь постучали, приоткрыли.

— Не помешаю? — светловолосый круглолицый парень со щёточкой усов над верхней губой шагнул в комнату. Сообщил: — меня сюда на постой определили.

В правой руке у него объёмистая сумка, в левой — аккуратно связанная бечёвкой стопка книг. Я смерил его недоверчивым взглядом: смотри, какой деликатный, стучит, прежде чем войти в собственную комнату. Парень, меж тем, поставил сумку на пол, протянул руку:

— Будем знакомы. Павел.

— Павел Бармин? — не удержавшись, уточняю я. Приподнялся, пожал руку: — Олег.

— Откуда ты знаешь? — удивляется Пашка. Тут же сам находит объяснение: — А, ты списки видел. Мы с тобой в одной группе учиться будем, верно? Это здорово!

Он кивает на диван, занимающий самое «козырное» место, возле окна:

— Надо понимать, там наш африканский товарищ обосновался?

— Да, брат по разуму, Алоизом величать. Ещё не вернулся из своих заграниц.

— Нельзя его как-то ужать? Больно жирно он диван расположил, — Павел вопросительно смотрит на меня, ожидая поддержки. Когда я неопределённо пожимаю плечами, решает: — Ладно, дождёмся возвращения, разберёмся.

Идёт к пустующей пока кровати рядом с дверью, аккуратно ставит стопку книг. Я невольно скользнул взглядом по корешкам: Вернадский, Фёдоров, Шкловский, Козырев. Тейяра де Шардена среди них нет. В этой Вселенной всему только предстоит случиться. Или не случиться.