Погружение в прошлое исцеляющий опыт предыдущих жизней

Джорджия: Я больна и лежу в постели. Мне не выкарабкаться.

Я: Вы вышли замуж?

Джорджия: Нет. Все мои мысли о матери и бабушке. Я переживаю, что они останутся одни. Но болезнь сильнее меня. Я этого не хотела. Меня мучает страх: как же они справятся без меня? У нас не хватает средств, чтобы снять нормальное жилье. Оставить их одних я боюсь больше, чем умереть.

Я: Теперь перенеситесь в пространство между жизнями, где спокойно и хорошо. Какие уроки вы извлекли из своей жизни в Венгрии?

Джорджия: Делать все, что в наших силах, ради семьи.

Я: Как это перекликается с вашей нынешней жизнью?

Джорджия: У нас крепкие родственные узы. Семья — это главное.

Я: Чем кольцо из антикварного магазина помогло вам?

Джорджия: Напомнило о крепкой связи с семьей, которая неподвластна времени. Родные хотели самого лучшего для меня тогда. И сейчас у меня чудесная семья, которая желает мне только добра.

Некоторые вещи находят в наших душах особый отклик. И понимание, как и почему это происходит, — удивительное знание! Причем спонтанные воспоминания могут возникать не только непосредственно от тех самых предметов из наших прежних жизней.

Джером окунулся в свое туземное прошлое

Джерома, музыканта-ударника с необычной историей, я тоже встретила на выставке. Мы разговорились о связи между музыкой и душой человека, и он вспомнил о странном случае, приключившемся с ним на его день рождения.

«Я перкуссионист, играю в группе. Мы тогда еще учились в школе. Ребята решили сделать мне сюрприз и подарили диджериду[2]. Мне очень нравился этот инструмент. Если честно, до нашего разговора я и не думал об этом в таком ключе. Но когда я взял диджериду в руки в первый раз и начал играть, то перенесся куда-то в другое место. Я увидел себя стоящим под звездным небом посреди пустыни. Это было так странно».

Мы провели сеанс регрессии, чтобы выяснить природу его любви к музыке в целом и особого интереса к диджериду.

Я: Где вы находитесь?

Джером: В пустыне.

Я: Знаете, какой сейчас год?

Джером: Не думаю, что я вообще когда-то задумывался о времени.

Я: С вами есть еще кто-то?

Джером: Я окружен людьми. Мы сидим вокруг костра, жарим мясо на копьях. У нас что-то вроде древнего оркестра. У каждого своя роль. Сначала мы едим, а потом настраиваем инструменты. Все мы звучим по-разному, но каждый вносит вклад в общую картину. Закончив настройку, мы садимся играть на своих инструментах.

Я: А что у вас в руках? Диджериду?

Джером: Не совсем такой, как у меня теперь. Но похож. Это сухая тростниковая трубка, полая внутри. Она уступает размерами моему диджериду, но звучит превосходно. Теперь мне понятна моя любовь не только к перкуссионным, но и к духовым музыкальным инструментам.

Я: А в той жизни вы играли на ударных?

Джером: Конечно. Я вырезал несколько вещиц из стволов деревьев, натянул шкуры и получил потрясающий перкуторный звук.

Я: Что еще вы можете сказать о той жизни?

Джером: Я живу осознанно. И мне нравится жить в настоящем моменте, здесь и сейчас.

Я: Присутствует ли эта осознанность в вашей нынешней жизни?

Джером: В современном мире это не так-то просто. Мне до сих пор нравится ходить в одиночные походы, чтобы побыть наедине с природой, как тогда в Австралии. Я стараюсь сделать свою повседневную жизнь осознанной, но, думаю, мне предстоит еще долгий путь.

Я: Какое место в ней занимает музыка?

Джером: Это цель моей жизни. Так я могу помогать другим. Никаких слов — только любовь. Нам всем так ее не хватает. Нести людям любовь и объединять их с помощью музыки — вот в чем я вижу смысл. Важно не отдаляться друга от друга. И музыка — мой способ делать людей ближе друг к другу.

Джерому повезло исполнить свое предназначение как в этой, так и в прошлых жизнях. Больше мы с ним не встречались, но я уверена, что он по-прежнему дарит людям счастье, добром и музыкой объединяя людей вокруг себя.

Нора в шанхайском музее обнаружила свою связь с династией Мин

Нора, подруга нашей семьи, жила в прекрасном доме, полном предметов азиатского искусства. Она всегда была духовно богатой личностью и часто с нежностью воспоминала о своем пребывании за границей в молодости. Однажды я восхитилась ее большой коллекцией антиквариата и особенно расписанными вручную вазами. К моему удивлению, она заговорила о загадочном случае, приключившемся с ней много лет назад.

«Мой муж часто ездил в командировки. Он занимался импортными поставками и, когда мы только поженились — до того, как у нас появились дети, — брал меня с собой в Китай и Японию. Никогда не забуду свой поход по шанхайским музеям с их удивительной красоты каллиграфией, вазами, фигурами Будды и прочими произведениями искусства. С тех пор я чувствовала свою связь с этими местами».

Нора была не стеснена во времени и открыта новому опыту, поэтому я спросила, не хочет ли она пройти сеанс регрессии и выяснить тайну своей любви к Азии. Она рассказала, что с юности верит в реинкарнацию и не прочь попробовать.

Я: Вернитесь к первопричине своего страстного увлечения Азией. Обратите внимание на происходящее вокруг. Какой сейчас год?

Нора: 1440-й.

Я: Где вы находитесь?

Нора: В Китае.