Погружение в Солнце

Он был один-одинешенек в коммуникационном туннеле, ныло плечо. Совсем недавно владевшее им глубокое чувство удовлетворения и самодовольства быстро выветривалось, как тускнеющие в памяти обрывки сна. Джейкоб осторожно осмотрелся по сторонам и вздохнул.

«Так ты, значит, решил порулить и подумал, что сможешь справиться без меня?» – проскрипел он. В плече покалывало, словно оно онемело, а теперь циркуляция крови потихоньку возобновлялась.

Каким образом его второй половине удалось вырваться на свободу? Джейкоб терялся в догадках. Оставалось неясным и то, почему эта вторая половина пыталась обойтись без помощи основной личности. А теперь она вляпалась в серьезную переделку и сочла за лучшее ретироваться.

Подумав так, он ощутил прилив возмущения. Мистер Хайд требовал деликатного отношения к себе и к своим недостаткам, но и он в конце концов вынужден был капитулировать.

И что, это все? Его захлестнули вернувшиеся детальные воспоминания о последних десяти минутах. Он рассмеялся. Аморальная сторона его «я» натолкнулась на непреодолимое препятствие.

Пьер Ларок скрылся в комнате в дальнем конце коридора. После того как журналист выхватил у Кеплера камеру-шокер, возникла неразбериха, в результате из пустившихся в погоню не сбился со следа только Джейкоб. И он самонадеянно решил, что загонит добычу в одиночку.

Джейкоб играл с Лароком как кошка с мышкой, позволив тому считать, будто он оторвался от «хвоста». Он даже направил по ложному следу горстку членов экипажа, подобравшихся к добыче слишком близко.

Теперь Ларок облачался в скафандр, запершись на складе оборудования в двадцати метрах от ведущего наружу шлюза. Он возился там уже пять минут, а на то, чтобы экипироваться полностью, уйдет еще минут десять. Это и было то самое непреодолимое препятствие. Мистер Хайд не умел ждать. Он был лишь набором импульсов, а не полноценной личностью, зато у Джейкоба запас терпения был колоссальный. Собственно, так и задумывалось.

Джейкоб посмеялся над раздражительностью своего двойника, однако в душе при этом шевельнулся стыд. Не так давно эти энергия и напор были повседневной стороной его жизни. Он отлично понимал, какую боль ожидание причиняло маленькому искусственному человечку, жаждавшему немедленной отдачи.

Минуты текли за минутами. Джейкоб не сводил глаз с двери. Даже восстановив единоличный контроль над своим телом, он начал маяться от нетерпения. Ему потребовалось серьезное волевое усилие, чтобы не схватиться за дверную ручку.

Но вот ручка начала поворачиваться. Джейкоб отступил на шаг, держа руки по швам.

Дверь приоткрылась, и в образовавшийся проем просунулся блестящий шар – шлем от скафандра. Ларок поглядел налево, потом направо. При виде Джейкоба он заскрежетал зубами. Широко распахнув дверь, коротышка шагнул вперед, в руке он сжимал брус обшивочного пластика.

Джейкоб поднял ладонь, приказывая ему остановиться.

– Стой, Ларок! Нам нужно поговорить. Все равно отсюда не сбежишь.

– Я не хочу тебя калечить, Демва. Прочь с дороги! – голос журналиста, доносившийся из нагрудного динамика, звенел от напряжения. Он угрожающе выгнул свою пластиковую дубинку.

Джейкоб покачал головой.

– Прости. Я заклинил ближайший шлюз, пока поджидал тебя. А добраться до следующего в скафандре будет трудновато.

Лицо журналиста перекосилось.

– Но зачем? Я же ничего не сделал! Тем более лично тебе!

– Ну, это мы еще посмотрим. А пока давай поболтаем. Осталось не так много времени.

– Я тебе поболтаю! – завопил Ларок. – Так поболтаю, что мало не покажется! – И он ринулся на соперника, размахивая дубинкой.

Джейкоб отклонился, избегая удара, и попытался обеими руками перехватить запястье Ларока, но совершенно позабыл, что левое плечо онемело. Левая рука вяло трепыхнулась где-то на полпути к нужной точке и безжизненно повисла. Правой он выставил было блок и со всего маху получил по ней куском пластика. В безнадежной попытке уберечься Джейкоб рухнул на пол ничком и вжал голову в плечи – грозное орудие просвистело всего парой дюймов выше.

Маневр увенчался успехом. Уменьшенная сила тяжести тоже оказалась кстати: он без труда вскочил и принял защитную стойку. Боль от серьезного ушиба пока автоматически удавалось отсекать, но теперь перестала действовать и правая рука. Несмотря на громоздкий скафандр, Ларок двигался куда проворнее, чем Джейкоб мог предполагать. Что там Кеплер говорил о космическом прошлом журналиста? Впрочем, сейчас не до того. Соперник снова приближался.

Не сулящий ничего хорошего замах над головой, и пластиковый брус снова рассек воздух. Ларок сжимал его, словно двуручный японский тренировочный меч; Джейкоб с легкостью блокировал бы подобные удары, будь его руки в порядке. Нырнув под дубинку, Джейкоб боднул Ларока в солнечное сплетение. Он теснил противника, пока они оба не врезались в стену. Журналист охнул и выронил оружие.

Джейкоб пнул пластиковую палку, отшвырнув ее подальше, и сам отскочил назад.