Пой, Менестрель!

— Что? — Губы плотно сжимаются. — Королева и лорд Гаральд собирают войска? Крепости Нельт, Рофт, Карсия держат оборону? Не войти бы мне в страну, не пропусти лорд Расс через свои земли? Северные лорды присоединились к Магистру, а на юго-востоке все верны королеве? Табр закрыл ворота? Зато Баттия распахнула настежь, городские старшины ключ вынесли.

Узкие глаза улыбаются.

— Не пришлось штурмовать Арч, нет, не пришлось. Три дня простояли под стенами города. И что же? Через три дня Хорт, Глава Совета, человек короля, зарезан был среди бела дня на городской площади. Я пальцем не шевельнул, а город покорился.

Каралдорский король жмурится, подносит к губам черненый кубок.

— Да разве ненавистен я жителям? Это Хорт им был ненавистен. При Хорте — не укради, не попрошайничай, трудись до седьмого пота. А мне что за дело, кто как богатство добыл?

Искренне, искренне приветствуют меня горожане. Подлинное ликование в их криках звучит. Если не я — Аннабел с Артуром престол займут. Придется забыть о ярких каралдорских нарядах, о сластях да лакомствах, о легкой наживе. Придется к плугу вернуться, да к рыболовным сетям, да к стаду, да к виноградникам, да к шерсти, да к дратве. Снова гнуть спину от рассвета до заката, смирять свои желания и… Нет, нет, это их отцы гордились изделиями собственных рук, они гордятся своим бездельем.

Каралдорский король наклоняется к зеркалу, подмигивает отражению.

— Разве могу я проиграть, когда на моей стороне такие союзники — невежество, жадность и лень?

* * *

Рыжий Плут поморщился, глядя на солнце, — хоть бы легкое облачко, но нет, небосвод чист. Вытер пот со лба. Конь его потерял подкову и захромал, и Плут, щадя скакуна, шел пешком, благо до замка Дарль было рукой подать. Босые ноги окунались в теплую дорожную пыль. Солнце палило не на шутку. Гудели шмели. Нескончаемые поля ромашек перемежались синими заводями васильков. Плут шагал и напевал песенку, полагая, что Менестрель сочинил ее как раз для него.

— Кто-то рис не отличит от проса,
Спутает процессы и процессии.
Морякам, гадалкам и матросам —
Всем небезразлична честь профессии.
Во дворце мудрец — ума палата —
За совет получит соответственно.
Не дают за плутни плуту платы,
То есть поступают безответственно.

Тот, скупив театры-балаганы,
Обзавелся семихвостой плеткою,
Заимел набитые карманы,
Распрощался с легкою походкою.
Мот ест-пьет, пираты прячут клады,
Черный маг колдует да злодействует,
Не дают за плутни плуту платы,
Истый плут без дела не бездействует.

Сам с собою затевая споры,
Открываю истины банальные:
Чту певцов, монархов и актеров
За таланты профессиональные.
Соловей свистит свои рулады,
А охотник жив своей охотою.
За работу платы мне не надо,
Я всегда с охотою работаю.

Так ни в Лету, ни в лета не канет
То, что вне продажи и продажности.
Помни, кто работает руками,
О душе, предмете высшей важности.
Мой наряд — прорехи да заплаты,
Где они, клиенты благодарные?
Мне ценней камней, дороже злата
Ремесло мое непопулярное.

Впереди показались трое всадников. Плут усмехнулся и, сойдя на обочину, стал ждать. Он трижды уже натыкался на заставы и мог отметить, что замок Дарль охраняют прекрасно. Лорд Гаральд не был полководцем, и все заботы по устройству лагеря — к замку Дарль стекались верные королеве лорды со своими отрядами — и укреплению самого замка легли на плечи Стрелка.

Всадники приблизились, и Плут понял, что долгих объяснений не потребуется — впереди, загорелый до черноты, синеглазый, улыбающийся, ехал Мелп.

— Можешь не торопиться, — сообщил он после первых приветствий, — королевы в замке нет — пожелала осмотреть городские укрепления…

— А… — начал Плут.

— Начальник охраны, разумеется, ее сопровождает, — продолжал Мелп, улыбаясь уголками губ. — Расскажи столичные новости.

— В столице ожидают каралдорцев. Дружинники заперты в крепости. Магистр возле своего замка держит войско не меньше, чем возле Турга.

— Зачем?

— Как «зачем»? — нарочито удивился Плут. — Господина Магистра охранять. Натерпелся он страха в памятную ночь.

— О короле что-нибудь слышно? — спросил воин, сопровождавший Мелпа. — Нам тут твердят — жив…