Пой, Менестрель!

— Руки-ноги на месте, инструменты тоже, тайник не нашли, — заявил Оружейник, — не пропадем.

— А я и приданое припасла, — подхватила Гильда, — вот, взгляни. — И водрузила на стол расписной горшок, привезенный из Дарля, — единственный уцелевший.

— Ну? — гордо спросила она. — Не пожалуешься, что бесприданницу взял?

Драйм не выдержал, расхохотался, обнял Гильду за плечи. Менестрель потянулся за лютней.

— Примите песню в дар.

«Придет-пройдет, забыл-влюблен», —
Ромашка на порожке,
Так хороша и так проста,
Чудесный знак в пути.
Какой-то ясень или клен
Рос под чужим окошком
И так отчаянно мечтал
В саду твоем расти.
В твоем саду из диких трав,
Летающих по ветру,
Неувядающих цветов,
Плывущих по воде,
Где тополь, благородный граф,
Вздыхал о юной вербе,
Отшельник, странствующий дуб,
Молился за людей.
А ива, косы по ручью,
Клонилась, не ломалась
И все печалилась тайком,
Считая за беду,
Что некий ясень или клен,
Тоска ее и жалость,
Был по рожденью обречен
Расти не в том саду.
Разрушим чары колдовства,
Садовую ограду,
Прикажем именем творца,
Весеннего луча,
Чтоб все родные дерева
Вдруг оказались рядом,
Чтоб мудрый странствующий дуб
На счастье их венчал.
Пусть осень листья унесет,
Снег заметет дорожки,
Верны предчувствию весны
Влюбленные сердца.
Пусть жизнь идет, пусть вновь цветет
Ромашка на порожке,
Пусть огорченьям нет причин,
А счастью нет конца.

Гильда и Драйм, взявшись за руки, долго смотрели в глаза друг другу. Так долго, что очнулись, лишь когда Плясунья стала просить Менестреля спеть еще, и, опомнившись, принялись благодарить певца.

…Двери в доме не закрывались. Весь вечер приходили друзья и соседи — посмотреть, как Оружейник устроился. Один сосед табуреты приволок. Смущенно кашлянул:

— Мы думали, ты насовсем ушел. Решили: добро твое так и так растащат. Вот табуреты и прихватили. А раз ты вернулся, забирай обратно. Не считай меня вором.

Так же возвратили два сундука, сверток полотна и — на радость Гильде — огромный котел на кухню.

Конечно, всех гостей усаживали за стол. Вскоре в трапезной стало не повернуться. Тогда веселье выплеснулось на улицу. Первыми выбежали из дома Скрипач и Флейтист. Едва раздались звуки музыки, высыпали и остальные. Запылали факелы. Закружилось в воздухе огненное колесо — танцевала Плясунья.

В соседних домах распахивались окна, высовывались любопытные. Смотрели удивленно, недоверчиво — давно отвыкли веселиться. Да и как было не удивляться: не разбогатевший торговец ликовал, а дочиста обобранный Оружейник.

А музыка была такой легкой, светлой — ноги сами просились в пляс. Один за другим выходили из домов жители, вступали в круг света. Сначала нерешительно, потом охотнее. И скоро уже вся площадь плясала.

* * *

— Нет, милорд, — Аннабел протянула руку и коснулась ладони лорда Гаральда, — я вас не отпускаю.

Вельможа сменил обычные синие, шитые жемчугом одежды на черные, траурные. Мелп вернулся из Лильтере с вестью хоть ожидаемой, но нестерпимо горькой: золотая ладья навек увезла Тантанирэй.

— Ваше величество…

— Милорд, — мягко остановила его Аннабел, — я прошу вас и от своего имени, и от имени Короля. Мы склоняемся перед вашим горем, разделяем его. Однако позволить вам затвориться в замке Дарль не можем. Кресло Главы Совета пустует. Без вашей помощи нынче не обойтись. И все же мы не смеем приказывать, только просим. Останьтесь здесь и поддержите нас.

Наступила пауза. Потом Лорд Гаральд ответил:

— Я рад буду служить и вам, моя королева, и его величеству.

Аннабел улыбнулась:

— Благодарю, милорд.

…В то время как королева беседовала с лордом Гаральдом, Король принял Мелпа. Синеглазый лильтерец низко поклонился. Король встал, подошел к нему, положил руку на плечо:

— Вы состояли в свите леди Дарль. Теперь выбор за вами: пожелаете вернуться домой — я с благодарностью отпущу вас. Захотите остаться — предложу службу.

— Я приехал в вашу страну мальчишкой, — объяснил лильтерец, — прожил тут тридцать лет. Мой дом здесь.

В глазах Короля зажглась улыбка.

— Рад это слышать. И я, и ее величество всегда будем помнить, чем вам обязаны.

Мелп снова поклонился. На этот раз не без гордости.

— Отныне вы становитесь начальником стражи, — проговорил Король.