Пояс Ипполиты

Купание все еще продолжалось. Триера спокойно покачивалась на воде, женщины, не стесняясь наготы, выскакивали, карабкаясь по рядам весел, на палубу, развешивали свою постиранную одежду, снова прыгали в прохладные струи Меотиды. На Перисада они не обращали внимания, как будто бы его на корабле и не было. Купаться в море Перисад не решался. Все пространство вокруг триеры было занято барахтающимися в воде женщинами, а он, в отличие от них, раздеваться догола не решался. Кормчий спускал на веревке в море свой плащ-гиматий, вытягивал его и набрасывал на плечи.

К лежанке подошла посвежевшая Агнесса, и невиданное дело, стряхнула с рук на его лицо капли морской воды. Кормчий не растерялся - облапил девушку за поясницу. И получил такой страшный удар в челюсть, какого не приводилось ему получать никогда.

- Уж и поиграть нельзя,- сказал он, поглаживая скулу.

- Амазонка - не игрушка,— ответила Агнесса и села на рундук матери.

- А ты знаешь, как меня звали в Пормфии? ^[5]- спросил спустя минуту Перисад, покручивая ус.

- И знать не хочу. Плевать мне на это.

- Напрасно. Меня звали красавчик Перисад. Могла бы это учесть.

- А ты знаешь, как меня звали в Фермоскире?

- Красотка Несси, наверное.

- Дурак! В Фермоскире не было мужчин. Меня все звали Богоданная.

- Агнесса - это так и звучит?

- Не потому. Я рождена от богини Ипполиты.

- А кто, я прошу прощенья, был папа?

- И еще раз дурак!- Агнесса, вильнув бедрами, отошла от Перисада. «Бедрами крутнуть не забыла,- подумал кормчий - хоть и рождена богиней. Надо учесть».

Долго думал кормчий о своей судьбе. Он не пропустил мимо ушей замечания Атоссы и, зрело поразмыслив, решил не возвращаться в Пантикапей. Ревнивая ехидна-жена, нищенская плата сборщика податей (если бы не взятки с корабельщиков, то не стоило бы этим и заниматься)- потери небольшие. А тут можно стать царем амазонок. Атосса в хламиде выглядела изношенной, а как только отмылась в море - баба стала хоть куда. Вот она как раз подходит - в легком хитон-чике, ладно сбитая, свежая. Правда, при одной титьке, но ему же не молоко от нее нужно. Сейчас он с нею поговорит.

- Не пора ли девочек сажать на весла? А то, глядишь, боспорский флот нагрянет.

- Не нагрянет,- спокойно ответила Атосса.- Коли быть тому, то давно бы... Я думала - здесь мы остановимся, подождем другие триеры, соберем Совет...

- О чем советоваться, если не секрет?

- Ну, хотя бы о том, куда девать мужиков. Мы, амазонки, мужиков около себя не держим. Вот что с тобой делать?

- Не по-царски говоришь, не по-умному думаешь. Без мужиков - это там, на Фермодонте. Что было, то прошло. Теперь вам без нас не обойтись.

- Отчего же?

- В Фермоскире было вам хорошо. Под задом конь, в руке меч, в голове заветы богини. А сейчас? Коня нет, меча нет, корабли вам, я полагаю, ни к чему. Вам теперь только на свой передок и надежда. А передок без мужика только для того, чтобы сикать. Вот сейчас вы куда-то стремитесь. Где бы ни пристали - всюду полно мужиков. Да и где пристать без Бакиды, вы не знаете. Здесь без меня вовсе не обойтись. Я тут на тридцать тысяч стадий всю округу знаю. Говоришь, Совет соберем. Кто вам и что посоветует? Скиф? Он сам ни хрена не знает. А ты говоришь, куда меня девать? А вдруг я вам ничего не скажу. Либо навру сорок бочек тухлой рыбы.

- Не скажешь, говоришь. А мы тебя тогда утопим.

- И кто иной скажет? Бакид? Он сам в Скифии сорок лет не был. А там все уже по-другому. Может, и табунов лошадей, которых он вам обещал, давно нет.

- Ну, а если мы тебе золота мешок?

- Оно в моем положении не имеет цены. Я же пленник ваш. Да и откуда у вас золото? Я у вас в плену, а вы у моря пленницы.

- Ты не знаешь амазонских цариц. Они, как водится, умницы. Ты думаешь, меня бросили в трюм, приковали...

- А как же иначе?

- Я сама себя приковала. А перед этим перенесла в тайные места трюмов все, что было у нас ценного, да набила укромные места триер оружием - потому и вахлаков мы сумели утопить...

- Хитришь, старая? Если бы у тебя было золото, ты бы язык проглотила, а...

- Чего ты хочешь?

- Я, допустим, мужем твоим хочу стать.

- Царем, стало быть?

- Допустим.

- Но я не царица.

- А кто же ты?

- Я выше, чем царица. Я глава храма. Я Священная. По нашим законам, по нашей вере мужа брать нельзя. Хотя я тебя и взяла бы.

- А ты мне Несси отдай.

- Агнессу?! Она тоже храмовая. И она не по твоим зубам орех. Она у нас богиней станет.

- А где храм?!

- Храм он везде. Он у нас в душах.- Атосса помолчала немного и добавила.- Хочешь, я тебя на Годейре женю. Она и в самом деле царица. Не храмовая.

- Я ее не видел. Старуха поди?

- Моложе меня. И красива.

- Надо посмотреть. Кстати, почему ее триеры не подходят?

- Там, я полагаю, тоже купаются. Подойдут.

Атосса встала на рундук, приложила ладонь к бровям и стала глядеть в сторону, где виднелись триеры Годейры.

- Посмотри туда. Что ты там видишь?- Перисад вскочил на рундук и крикнул:

- Парус! И по оснастке вижу - это корабль Сотира! Загоняй своих баб на весла! Скорее!