Пояс Ориона

Наталья Владимировна, догадалась Тонечка, должно быть, шеф-редактор.

– Кажный-всякий день горбатисся! Спина отваливается, а я за ими подтирай! Наталья-то хотела мне какую-то помощницу нанять, а я ей – вот! – Уборщица энергично обтёрла руку о подол форменного платья и сложила пальцы в узловатую фигу. – Чтоб я работала, а за меня какая-то фефёла денежку огребала?! Нет уж, не бывать такому!

– А давно?

– Чего давно? – Уборщица опять принялась протирать пол.

– Работаете здесь давно?

– Тю! Так ещё с советской власти, когда тута контора была. Горгазмашпроект называлась! Там-то культурные работали, Никодим Петрович всех обязывал сменку носить! Внизу переобувалися, а сюда уж в чистой обувке всходили! Тогда порядок был!..

– Тогда да, тогда был, – подхалимским тоном поддакивала Тонечка. – То есть, вы всех здесь знаете?

– Век бы мне их не знать, срамников!

– И Лену Пантелееву?

– Ленку-то? Да её кажная собака в городе знает! Всякий вечер в телевизоре языком мелет да подолом трясёт! Я её терпеть не могу! Каблучищи наладит, губы накрасит, сиськи выставит и ходит! А мать приличная женщина с виду, рассудительная.

– Вы с ней знакомы? С матерью?

– Да чего ж не быть знакомой-то? Она тута в буфете, считай, с девяностых торгует! Никодим Петрович её на работу принимал, она ещё молодая была! Ты чего вытаращилася? Так оно всегда и бывает, мать приличная, а дочь с ума свихнулась! Срамота! А пироги у ей вкусные, у матери-то! Я и домой беру, и в гости когда. Говорю ей – ты уже мне отложи, Пална, ну она откладывает!

– А где буфет?

– Пирожка захотела? Так по лестнице вниз и ещё чуток вниз, а там налево!.. А я Палне так и говорю – на твою-то смотреть тошно, а вот Якубович – это да! Любимец мой!.. Чегой-то его кажный день не показывают? Вот показывали бы кажный день Аркадьича, народ бы в ножки поклонился и духом окреп! Чем срамоту глядеть, лучше Якубовича!.. Ты бы начальству свому передала, что ли!

Тонечка пообещала передать начальству, чтоб Якубовича показывали каждый день, и побежала вниз по лестнице.

Потом ещё немного вниз и налево.

В коридоре были стеллажи от пола до потолка, сплошь уставленные кассетами «Бетакам», давно вышедшими из употребления, видимо, архивными, дальше опять стеллажи с металлическими ящиками неизвестного назначения, а по правую руку единственная дверь, широко распахнутая.

Чем ближе к двери, тем отчетливее пахло булками, кофе, кажется, ванилью или ещё чем-то принадлежащим тесту. Обычно в телевизионных буфетах пахнет пригоревшим гороховым супом, луком и словно немного тряпками!..

Тонечка подошла и заглянула.

Все столики были заняты, у прилавка небольшая очередь. Давешний оператор Стас стоял первым.

– А булки сегодня с чем? – спрашивал он невидимую отсюда буфетчицу.

– С изюмом, Стасик. Возьми, твоя-то маленькая такие булки любит!

– Дайте штук пять, Светлана Павловна!

– Не дам я тебе пять, Стасик, у меня ещё народ на обед не приходил, три дам.

– Ну, давайте хоть три.

– И плетёнку с маком. Возьмёшь?..

Тонечка зашла в буфет и тут же ринулась обратно в коридор, потому что увидела буфетчицу, выплывшую из подсобки.

В коридоре московская сценаристка решительно натянула куртку и сильно почесала голову.

– Что здесь происходит? – строго спросила она сама себя. – Кто-нибудь может мне объяснить?..

Первым делом, вбежав в вестибюль «Шератона», Тонечка осведомилась у портье, где её муж.

– Уехал, – доложил добросовестный портье. – Примерно час назад. Они с мальчиком вместе уехали.

…Вот она так и знала, что его нет! Вот так и знала!

– Антонина Фёдоровна, если можно, когда вам будет удобно, занесите нам паспорт вашего племянника, пожалуйста.

Тонечка обещала занести, когда будет удобно. Если можно.

…Она понятия не имела, чей именно племянник этот мальчик и есть ли у него паспорт!..

…Она понятия не имеет ни о чём!.. Даже о том, кто такой на самом деле Кондрат Ермолаев, старый друг её мужа. Или он не друг?..

А муж, продюсер и режиссёр, на самом деле кто?.. И как это теперь понять? И что будет, если окажется, что вся её нынешняя благополучная, счастливая, весёлая и беззаботная жизнь с ним – враньё?..

В Риме они ходили к стене, где когда-то дурачились герои фильма «Римские каникулы», – к «Устам истины». Лгунам эти самые «уста» по легенде откусывали руку. Грегори Пек совал руку в «уста», а Одри Хепбёрн пугалась, что он остался без пальцев!..

Тонечка сейчас с удовольствием засунула бы в «Уста истины» руку своего мужа по самую шею. А лучше голову.

В своём номере – дверь в смежную комнату была распахнута, и это почему-то её разозлило, – она скинула ботинки, швырнула на вешалку куртку, открыла компьютер и немедленно подписалась на Геллу Понтийскую.

– Посмотрим, что там у неё, – сама себе пробурчала она.

Контент не обновлялся три дня, и подписчики массово и справедливо негодовали: их никто не развлекал! Насколько Тонечка могла судить, такие блоги создаются исключительно, чтобы развлекать собой подписчиков!