— Так ведь никто не знает, когда ему в башку стукнет смотреть эти дрянные записи, — в глазах Алены сверкнула слабо маскируемая неприязнь, адресованная явно не Сергею. — Ладно… Пора убираться. Выходи первый, иди спокойно, чинно — сразу в раздевалку. Я после тебя выйду — не надо, чтобы нас лишний раз видели вместе. Все — уходи…
Выскользнув в коридор, Сергей на миг замер в нерешительности. Зеленый огонек камеры приветливо мигал, приглашая распоряжаться пространством и временем по своему усмотрению.
«Черт… А не может быть такого, что ты тут мигаешь, а сам тем временем втихаря подсматриваешь? Вот интересно будет…»
Сергей вдруг живо представил себя… крысой. Этакой пакостной вероломной тварью, готовой в благодарность за обогрев и еду цапнуть благодетеля остренькими инфицированными зубками и наградить чумой. На тебе, благодетель членов, — не пускай кого попало!
«Время, — напомнил незримый глас сурового инструктора. — Чего растопырился?»
А рискнуть стоило. Уж коль скоро такая возможность представилась — надо проверить все, что доступно.
На цыпочках прокравшись к запасному выходу, Сергей бегло осмотрел массивную щеколду, обнаружил на верхнем косяке крохотный сигнализационный датчик на размыкание и запомнил на всякий случай тип замка. Затем осторожно толкнул дверь, расположенную справа от входа.
Увы — заветного спуска в подвал тут не было. А была тут тривиальная кладовка, в которой имелся стоявший у стены массивный стеллаж из швеллера, вполне годный для хранения противотанковых мин или ящиков с боеприпасами, массивный же моющий пылесос, набор швабр, ведер и тряпок. То есть сокровища почему-то положить забыли. И по этому поводу замок на двери отсутствовал вовсе.
— Ну и ладно, — буркнул Сергей, осторожно прикрывая дверь. — И без подвала обойдемся…
И, развернувшись, стреноженным зайцем проскочил по коридору к двери в общедоступные апартаменты.
Все. Рекогносцировку можно было считать успешной. Сенсационных открытий, увы, она не принесла, но была во всех отношениях полезной и приятной. А местами, если честно, приятной просто до умопомрачения. И вовсе не потому, что сурово и беспощадно отымел женщину врага ещё до боя, потешив тем самым свое воинское самолюбие. А в связи с тем, что познал нечто такое, мимо чего ранее спокойно проходил, считая это явлением ординарным и обыденным…
Автономно трудившийся через проспект от «Конверс-банка» сканер никто вниманием не удостоил.
«Нам, отчаянным, многое сходит с рук, — тихо порадовался Сергей, слушая тишину в офисе и перематывая между делом пленку. — А ведь мог и конфуз приключиться…»
Да, случись у банковских секьюрити внеплановый припадок бдительности, можно было запросто угодить в нехорошую историю с предсказуемыми последствиями. Вычислить по машине владельца — минутное дело!
«Нет, как ни крути — без команды не обойтись…»
Запись несколько подпортила радужное настроение. Помимо делового общения пленка зафиксировала небезынтересную беседу Мирзы с неким Женей — все по-русски, но не все понятно. Небезынтересна она была тем, что речь шла о вечере тридцатого, а непонятно — кого конкретно имели в виду.
— …Ты свой «в принципе» и «как бы» совсем убери, понял меня, да? Скажи прямо — это можно организовать?..
Видимо, первоначальный разговор с Женей имел место ранее — Мирза без обиняков, пробурчав приветствие, перешел к делу
— …Маладэц, бляд! Мудьжик!
Мирза доволен и шутит — по-русски он говорит хорошо, почти без акцента. Акцент используется, как игровой момент в общении на предмет шутки-юмора. А ещё он возникает в минуты сильного волнения или гнева (разок доводилось слышать).