Поиграем, мышка? (СИ)

Мне Вася сегодня рассказала историю своего знакомства с Хасмиером. То, что он позволял работорговлю в своей стране. Что сам покупал себе рабынь. Рассказала о суде над ним. И о том, в чем обвинил Шад своего брата. О том, что у моего мужа уже когда-то была избранная, которую он привел с Земли, чтобы сделать своей связанной. И ее убил Хасмиер.

Теперь все те ужасные вещи, что они говорили друг другу, громя мою квартиру, обретают новый смысл. Более полный. И еще более ужасающий.

И скоро Шад отвезет меня в Лайтази. Страну, которой он теперь правит после своего подонка брата. И свою жизнь мне придется строить именно там.

В стране, где еще недавно процветало рабство.

Страшно, если честно. Особенно с учетом всех тех знаний об Ильмондаре и Лайтази в частности, которые Шад вложил в мою голову, пока я спала, через эту странную и пока безымянную штуку за ухом.

Станет ли когда-нибудь Лайтази по-настоящему моим домом? Смогу ли я прижиться в настолько... патриархальной стране? Смогу ли смириться с их укладом? Принять его? Быть женой маликсара, маликой?

Тяжелее всего осознавать, что выхода-то у меня и нет. Придется делать лимонад из выданных лимонов.

Но чем больше я узнаю, тем больше вопросов появляется.

И тем тревожней мне становится.

И этот закат означает, что последний мой день в Занагаре закончился.

А день был по-своему чудесный.

Пролетел он в делах и интересном общении. Утро я снова провела в компании Василины, Соломин и Жозелин. Но на этот раз нашу компанию разбавили еще и сладкая парочка, малыши Армондо и Лусия. С детьми, да еще такими маленькими, я никогда раньше дела особо и не имела. А тут мой мимиметр, и няшкомер просто зашкалили от умиления. Ну до чего же потешные карапузы. Особенно Армондо. Сплошное куардовское очарование и обаяние в концентрированном виде, помноженное на детскую непосредственность. Как тут сердцу устоять?

Ну а потом снова была встреча со сьерой Брижэтт, и бесконечные примерки подогнанных по моей фигуре нарядов, пока я наконец не взмолилась и не убежала от беспощадной модистки, сославшись на важные дела.

И лишь скрывшись в тишине наших с Шадом покоев, смогла наконец заняться тем, чем хотела с самого утра — осмыслением и сортировкой информации, которая мне внезапно стала доступна. Муж о своем обещании не забыл. Теперь я действительно многое знаю об этом мире. Стоит только вдуматься, сосредоточиться на каком-то конкретном вопросе, и ответ сам собой всплывает в памяти, и даже сопровождается визуальными образами. Понятное, дело, что эти знания не ощущаются приобретенными на личном опыте. Скорее, как заученные статьи из энциклопедии с объемными картинками. Но это уже пустяки. Закрепим.

За изучением всего этого я и провела время до вечера. А потом увидела, что солнце садится. И так захотелось на свежий воздух. Вдохнуть это великолепие полной грудью.

Вот теперь стою и дышу. И почему-то грущу. Даже слезы на глаза наворачиваются. Есть что-то такое в закатах. Когда душа щемит от красоты уходящего дня. От ощущения, что могла бы взлететь, да только крыльев нет.

— Что же так расстроило прекрасную сьеру, что она плачет, смотря на горизонт? — внезапно раздается рядом мужской голос, вырывая меня из созерцательного транса.

Вздрогнув, я резко оборачиваюсь. И вижу эмиссара Бьярена, подпирающего стенку у еще одной двери, выходящей на террасу. Наверное, там находятся еще одни гостевые покои.

— Вы напугали меня, — поджимаю губы, чувствуя раздражение, что мое уединение нарушили.

— Простите. Не хотел этого, — улыбается бородач, но его глаза остаются серьезными. А взгляд задумчивым и слишком испытывающим. — Так что же вас расстроило? Уж не скорый ли приезд связанного?

ГЛАВА 48

У меня буквально челюсть отвисает когда смысл его фразы доходит до сознания.

— Что?! Нет, конечно! — вспыхиваю я. — С чего вы взяли такую глупость, вообще?

Сколько можно уже предполагать в моем муже злодея? Или что он там себе надумал?

— Хм. Рад, если нет. Тогда чем же вызваны ваши слезы, сьера? — Бьярен отталкивается от стены, направляясь ко мне. — Поймите меня правильно, сьера Мишель. Я сейчас вижу перед собой молодую, печальную девушку, которая всего пару дней назад скоропалительно прошла через ритуал слияния с очень сильным куардом, была перемещена в чужой для себя мир, и которая теперь плачет. И поскольку, стараниями вашего связанного, ваши эмоции и мысли никому не доступны, кроме него самого, я не могу по-другому убедиться, что с вами все в порядке.

Вот упрямый. Дались ему мои слезы. Но с другой стороны... это же хорошо, что у этих мужчин такое отношение к женщинам. А если бы я действительно была в беде, а все отнеслись равнодушно? Так было бы намного хуже. Так что нечего на беспокойство окружающих отвечать грубостью и раздражением. Наверное, надо объясниться.

Только как? Еще блаженной дурочкой меня посчитает. А впрочем... какая разница? Пускай считает.