Поиграем, мышка? (СИ)

И начинать нужно с Кэмшеда. Ну не кажется он мне отмороженной сволочью, как Хас. Вон даже о Марали позаботился. И со мной в принципе деликатничает, если не считать того, что связал и увез в неизвестном направлении. Может, я и наивна, но безопасник Шада не похож на того, кто предаст ради денег или власти. Тем более, что у него этих денег и власти и так наверняка предостаточно.

А еще эти его оговорки. Теперь, когда мысли все четче проясняются, для меня становится очевидным напрашивающийся из них вывод.

— Кем вас шантажирует Хасмиер? Связанной, да?

Я не помню, говорил ли мне что-то Шад о семейном положении своего безопасника. Но у меня почему сложилось впечатление, что он неженат Возможно, я ошиблась.

— Не только. Вместе с моей связанной он забрал еще и нашу дочь, — неожиданно признается Кэмшед. — Я не жду, что выйду живым из всей этой передряги. Или что Шад меня пощадит. Но я сделаю все, чтобы вытащить их.

Каждое его слово ощущается гранитной плитой, опускающейся на плечи. И я всем сердцем чувствую, какая боль и отчаянная тоска прорываются через внутренние щиты и блоки сидящего впереди куарда.

— Почему вы Шаду ничего об этом не сказали? Он бы помог, — выдавливаю я из себя, с трудом сглотнув горький ком в горле.

Страшно даже представить, что чувствует этот мужчина. Как давно его держат на крючке, удерживая в заложниках родных?

— Ты наверняка знаешь, за что твой связанный так ненавидит брата? — вопросом на вопрос отвечает мне Кэмшед. И не дожидаясь моего ответа, продолжает. — Когда Шад исчез, я был почти уверен, что в этом замешан Хасмиер. И попытался найти доказательства. И самого Шада, надеясь, что он жив. Я к тому времени уже несколько лет, как отошел от дел и... у меня появилась семья. Молодая, восхитительная, обожаемая мною жена-фуэнта. Ее маленькая дочь, которая стала мне родной. И сын. Мой первенец и наследник. Всю свою жизнь я положил на то, чтобы верой и правдой служить Лайтази. И врагов успел нажить немало. Потому и прятал свое счастье, свою семью так надежно, как только мог, скрывая от всех, что они у меня есть. Но недостаточно хорошо, как оказалось.

Он на пару секунд умолкает, а у меня все внутри сжимается от нехорошего предчувствия. Сомневаюсь, что мне сейчас добрую сказку о любви хотят рассказать.

— С приходом к власти Хасмиера мой пост занял его верный союзник и соратник Виддо Алиерри, -продолжает куард лишенным эмоций голосом. — Отморозок и полная тварь. Но неоспоримый гений во всем, что касается ментальных воздействий и игр с разумом. Хитрая пронырливая сволочь, которой стало известно, что я копаю информацию об исчезновении Шада. Именно он вычислил, что у меня появилось слабое место. И нанес сокрушительный удар. Нашего сына убили у моей связанной на глазах. А меня, угрожая смертью жены и дочери, заставили согласиться на ментальный поводок. И спустя годы Хасмиер этот поводок натянул, превратив в удавку, чтобы сделать из меня предателя. Когда я попытался воспротивиться, он выкрал моих девочек.

Все еще ужасней, чем я предполагала. От услышанного мне реально становится дурно. Даже в глазах темнеет.

Тошно. Как же тошно.

— Мне жаль, — шепчу сипло, чувствуя, как текут по щекам слезы. Искренне сочувствуя своему похитителю и его горю. И еще больше двум несчастным женщинам, которых держит сейчас в заложниках эта мерзкая больная тварь Хасмиер.

Не знаю, что еще можно сказать в такой ситуации. Не знаю, что делать. О чем просить? Ну не о том же, чтобы Кэмшед отпустил меня, жертвуя своими родными. Не просят о таком.

Но и молчать не могу.

— Вы уверены, что это сработает? Что Хас отпустит вашу семью? Он ведь убьет меня, чтобы заставить Шада страдать, чтобы добраться до него. Может, есть другой вариант? Может, можно как-то их вызволить?

— Нет, девочка, не уверен. И все варианты испробовал. Поэтому и сделал все возможное, чтобы Шад узнал о предателе рядом с собой, чтобы был начеку и готов. Чтобы имел в запасе никому неизвестные козыри, о которых даже я не смогу доложить Хасмиеру. Чтобы не верил никому и ничему. И чтобы нашел мою Мари, если я сам погибну раньше. Я не мог дать ему информацию по-другому. Поэтому постарался помочь хотя бы так.

— Мари? — вскидываюсь я. Что-то царапает меня в его словах... В этих намеках... И имени... Я уже слышала о землянке Марии, которую ищет мой муж.... Точно слышала. — Ваша связанная родственница Шада, Мария Валевская, которую забрал с Земли какой-то куард двадцать лет назад?

— Девятнадцать лет и семь месяцев назад, если быть точным, — ровно замечает Кэмшед. И внезапно оглядывается на меня, обжигая напряженным многозначительным взглядом: — Никогда не перестану удивляться тому, какими сильными могут быть слабые женщины. Тот, кто вас недооценивает, всегда рискует оказаться в проигрыше. Через три минуты мы пересечем территориальный купол. Я буду вынужден на несколько секунд снять все экраны с карноты. Не зевай, малика.

И отворачивается, снова сосредотачиваясь на управлении.

Три минуты.

В кровь выбрасывается тонна адреналина. В ушах поднимается звон.