Поиграй со мной

Леонид Панасенко Поиграй со мной

Сыну Максиму и его спутникам

на дорогах детства

ЧЕТЫРЕ ЗЕЛЁНЫХ ЛИСТКА

Это была не пурга. Это был взбесившийся снег. Тревожными голосами звучал он в ледяных торосах, в одно мгновение заполнив узкую щель между небом и землёй. И закипело белое варево. Снег слепил глаза, отчаянно царапал лицо.

Это была странная пурга. Возникла она внезапно, вопреки всем прогнозам. Даже не возникла, а снежной бомбой разорвалась над головой. Вместе с ней пришли две неприятности. Уже первый разбойничий посвист ветра будто заговорил самоходные лыжи – чёрные змейки гусениц безжизненно замерли, и Максим чуть не упал. Одновременно погас зелёный глазок браслета связи.

«Чудеса!» – подумал Максим, останавливаясь. Он ещё раз растерянно потрогал браслет и буквально на миг перенёсся в недалёкое прошлое, на первый праздник Приобщения.

Сентябрь. Первый класс. Торжественная линейка. Ким Николаевич, директор школы, вручает им эти браслеты. Каждому жмёт руку, улыбается. Говорил он тогда мало, и Максим всё запомнил слово в слово.

– Ребята, – говорил Ким Николаевич. – У вас сегодня двойной праздник. Прежде всего вам предстоит вскрыть самую удивительную на свете копилку. Люди веками складывали в неё знания, а мы всё это вытряхнем, изучим, что к чему и зачем. А браслеты связи... Это ваше первое настоящее приобщение к миру взрослых. Теперь вы можете послать любому человеку своё изображение и голос. К вам тоже станут приходить – по делу и просто в гости. Через два года вас научат пользоваться всеми видами транспорта, и, кроме свободы общения, вы получите свободу передвижения. На земле, в воздухе, под водой. На третьем празднике Приобщения, после окончания пятого класса, человечество даст вам право совещательного голоса во всех своих делах...

Максим тогда так развеселился, что стал размахивать руками и тихонько запел свою «самодельную» песню:

Медведи из снега,
Яблоки из льда.
Мы на полюс едем,
Горе не беда.

Директор остановился возле него, спросил:

– Ты доволен, малыш?

– Сильно-пресильно! – честно ответил Максим...

«Однако, что же я размечтался? Пурга – дело нешуточное, особенно когда ты сразу всего лишился. Браслет не работает, лыжи – тоже. Разве что покричать?»

– Э-ге-гей! – позвал Максим. Обжигающий ветер швырнул его слабый возглас назад.

«Надо идти, – подумал мальчик. – Меня, наверное, уже ищут. Отец и Гарибальди поехали на вездеходе. Остальные – на снежных глиссерах. И „Пингвинам“[1], конечно, передали приказ искать человека. Максим представил, как всё это происходило. – Каждые десять минут Биоцентр получает от браслета связи рапорт о самочувствии человека – пульс, температура, биотоки. Но вот по какой-то причине ниточка жизни оборвалась. В ближайшей диспетчерской взревела сирена тревоги. Не теряя и секунды, электронный мозг начинает операцию РПС – розыск, помощь, спасение. Станцию, конечно, уже подняли на ноги. И соседние – тоже. Если через час его не разыщут, с полуострова Кука взмоет эскадрилья вихрелетов-спасателей. Огромные красные птицы, которым нипочём любая пурга... Вот дела! Интересно, сообщат ли о том, что он пропал, маме Юле?»

Максим решительно отбросил фоторужьё – поохотился, называется – и двинулся вперёд. По его расчётам получалось, что до станции, до его «Надежды», километров пять-шесть. Если не собьётся с пути, то...

Он быстро заметил, что странности пурги не закончились. Пурга напоминала речку со множеством водоворотов. А ещё было похоже, будто с неба свесили толстенный канат, конец его расплёлся, и Максим пробирается между волокнами – сквозь движущийся лес с белыми стволами.

Становилось холодно. Максим включил электрообогрев костюма, но желанное тепло даже не шевельнулось под меховой подкладкой. «Сели батареи, тоскливо подумал мальчик. – Вечные, безотказные – сели. Вот и причина всех бед. Что с ними могло случиться?»

Максим быстро слабел. Лыжи разъезжались куда попало, ветер перехватывал дыхание, снег слепил глаза. Мальчик даже прикрыл их на минуту, и тут что-то мягко толкнуло его в грудь. Нет, не пурга. Он открыл глаза и буквально уткнулся... в зелёную стену леса.

Максим механически сделал ещё шаг, и лыжи увязли в густой траве. Влажный горячий воздух пахнул в лицо, и мальчик буквально онемел от изумления. «Может, я замерзаю, и всё это кажется?» – мелькнула тревожная мысль. Он снял рукавицу и больно ущипнул себя. Наваждение не исчезало. Напротив, лес как бы подступил ближе. Густой, душистый, солнечный. И незнакомый. Сосны не сосны, берёзы не берёзы. А вот стоят вообще ни на что не похожие деревья с голыми красновато-бурыми стволами. Ветки все в цвету, даже листьев не видно. Кустов – тьма. Странные такие. Похожие на папоротники.

– Неужели в тропики занесло? – подумал вслух Максим. Он ещё раз внимательно огляделся. Нет, не тропики. В двух шагах за его спиной лес резко обрывался. Там, словно за толстым матовым стеклом, беззвучно развевались снежные космы.