Поиграйте с Женечкой (СИ)

Оседлав сверху, Танюшка обнимает меня за шею и, крепко сдавив, требует:

— Почитай мне Цветаеву!

Вздыхаю. Не отстанет же…

— Твоё или мое? — переворачиваюсь под ней.

— Твоё… — мечтательно.

Переплетя кисти рук в замок мы смотрим с ней друг на друга.

Вдыхаю поглубже…

Как живется вам с другою?

Проще ведь?

Удар весла!

Линией береговою

Скоро ль память отошла?

Обо мне, плавучем острове

По небу!

Не по водам!

Души, души!

Быть вам сестрами!

Не любовницами — вам!

Как живется вам с простою

Женщиною?

Без божеств?…

В дверь стучат, и мы, разочарованно застонав, разнимаем руки.

Танюшка спрыгивает с кровати и идет открывать. Наша дверь замкнута, потому что Сашка уже третий день вскрывает мой мозг и не дает учить. По этой же причине отключен мой телефон. Но это больше из-за Олега. Мне не хочется, чтобы он сорвался и позвонил. Он хотел подумать! Я дарю ему это время. Пусть думает.

Свои вещи из корпоративной квартиры я забрала. Ключи отдала удивленной Крис.

Почему?

Мне чувствуется это правильным.

Дотягиваюсь до наушников, надеваю, переворачиваюсь на живот и погружаюсь в мир неорганических веществ.

А лучше бы — «неорганических существ»! — мечтательно вспоминаю я о книге Кастанеды, взятой у Олега.

Когда я уже до нее доберусь?

Кровать качается, две теплые и наглые руки ложатся на моих лопатках. Ощущения легкие, игривые, возбужденные.

— Отгрызу! — не снимая наушников, бросаю я, — Как ты потом без рук, мой Ангел, будешь делать мне хорошо?

Руки исчезают пару минут разминают мою затекшую шею, а потом исчезают. Вместе с ними исчезает и музыка из моих ушей.

— Джонни…

— Мммм…

— В Солярии сегодня сейшн. Пойдем, расслабимся?

Танцевать с Боречкой — одно удовольствие!

Но я же человек разумный! — пытаюсь договориться я с собой. — Потанцую и потом… а завтра у меня ответств…

— Только один часик! — поднимаюсь я.

Подхватив за талию, он кружит меня и ставит обратно на ноги:

— Я знал, что ты меня не бросишь!

— Ты пьяный, что ли? — смотрю в его слегка осоловелые глаза.

— Немножко… У Кендера днюха. Тебя искали тоже.

Ну, да. Кто-то стучал несколько раз, я не открывала.

— Давай… давай! Время идет.

Быстренько впрыгиваю в свои драные джинсы, растрепываю собранные в хвост волосы и на ходу залетаю в уже раскрытую для меня ангелом дубленку.

На улице безумно тепло и пасмурно. Для полноты картины не хватает только густого медленного снега.

— Борь! — торможу его перед солярием, откуда уже гремит на полную музыка. — Немец с Сашкой там?

— Все там!

Нетерпеливо тащит меня внутрь:

— Не подпущу никого! Расслабься.

Снег начинает валить хлопьями.

Помедлив еще секунду на крыльце, я с тяжелым сердцем иду за ним. Дурное предчувствие накрывает. Или, может, это эхо нашего с Олегом последнего разговора?

Нет… это что-то другое. Ну и пусть! Так тому и быть.

Скинув дубленку в тут же подхватившие её руки, я, не оглядываясь, иду на танцпол, полностью выгружаясь из реальности. И с первым моим шагом в толпу тут же начинает одна из любимых моих композиций, отключая мне мозг окончательно. Медленная… Но именно под медленные я люблю танцевать одна, с закрытыми глазами. И, подчиняясь тягучим, плавным аккордам, я закрываю глаза. Тело само плавно вьется, не позволяя мне вмешиваться процесс.

Танец — это как шаманский ритуал, он должен идти изнутри!

Скользя по себе руками и раскачиваясь, чувствую, как волна эндорфинов поднимается по мне, взрываясь в мозгу ощущением удовольствия.

Танец — это тоже игра… игра с музыкой… Она диктует правила, а ты служишь, выполняя все ее капризы.

Взмахнув копной волос, я ощущаю, как что-то мешает им двигаться по инерции. Я чувствую… Это не ангел… Ангел знает, что меня нельзя трогать во время медляков…

Да все знают! И судя по ударной дозе жгучих ощущений это… — раздраженно замираю, распахивая глаза.

Сашка.

И я вижу, как бросая посреди поля какую-то девушку ко мне летит мой Ангел. Тормозя за

Поздно, — отрицательно качаю я ему головой.

Не хватало только конфликта между ними. Но настрою Сашки я чувствую, он будет.

— Потанцуй со мной, — протягивает он мне руку.

Всё… Хватит.

И мне интуитивно кажется, что это как раз переходная точка нашей ситуации.

Вложив ладонь ему в руку, киваю.

Сейчас это закончится. Но мне хочется сделать это максимально мягко, красиво и подарить ему на прощание что-нибудь особенное.

Дернув за руку, тяну его на улицу. И мы выходим с ним раздетые, в темноту, под теплый снегопад. Втягиваю его в светлое пятно фонарного света.

Окна в Салярии открыты и музыка льется оттуда вместе с бликами светомузыки.

Ощущение сюрреалистичное!

Словно свет отрезал нас от всего остального мира. Качнувшись ему в объятья, я прижимаюсь губами к его скуле и, вильнув бедрами, увлекаю его в танец, под кричащую из отрытых окон музыку. Кладу ладонь на щеку, приподнимая его лицо и вынуждая смотреть вверх. Снежинки, как белые ангельские перья, кружатся над нашими лицами, а свет немного слепил глаза.

— Красиво? — шепчу я ему.

Не отвечая, он сжимает меня крепче. Я даю ему еще несколько мгновений насладиться моментом и шепчу:

— Это мой подарок тебе на прощание.

— Прощанье?! — тормозит он, сжимая меня до боли.