Поймай меня, если сможешь!

— Не знаю. Она не звонила с субботы.

— Я её вчера видел. Всё хорошо, готовится к экзаменам. Не хочешь спросить, как дела у Карлы?

— Уверен, что всё хорошо. — Рико невольно вздохнул и потёр покрасневшие от недосыпа глаза. — Так о чём ты хочешь поговорить?

— При встрече скажу, — заверил Марио.

— Тогда готовьтесь. Карла прислала мне фотографии машины, вроде неплохая. Тебе как?

— Карла никогда с выбором не ошибается. Вместительная и юркая машинка, тебе понравится.

— Ладно, раз ехать сегодня никуда не надо, поработаю над планом. Кстати, передай Аллегре, чтобы ещё раз внимательно изучила систему охраны и просчитала время, которое у нас будет в запасе.

— Аллегра не маленькая, знает, что искать, — невольно возразил Марио.

— Ты записался в её защитники? — Рико хмыкнул. — Я и не говорю, что она глупая, просто пусть всё ещё раз перепроверит.

— Есть, кэп! Ждём вас завтра на планёрку!

Дождь усилился, когда Рико с сожалением посмотрел на пустую пачку и подумал, что придётся выйти за сигаретами. Раньше у него не было такой тяги к курению: заработавшись, он мог вообще не курить. Но теперь сам процесс невольно ассоциировался с Даниэллой, и каждая затяжка воскрешала её образ в голове.

Дурная привычка к сигаретам. Дурная привычка к ней.

Выйдя на улицу, Рико несколько секунд стоял под козырьком, прокладывая путь до ближайшего магазина, видневшегося в паре десятков метров. Быстро пробежав туда и обратно, Рико занёс было ногу на ступеньку, но поскользнулся, и телефон выпал из кармана прямо в лужу. Чертыхнувшись, Рико быстро поднял его, встряхнул и раздражённо цокнул — экран покрылся трещинами. Дома, разобрав телефон, он разложил его на столе, чтобы просох, и собрал только к вечеру, надеясь на чудо. Чуда не произошло — экран светился лишь наполовину, остальная часть оставалась серой. Не то, чтобы там хранилось множество нужной информации, но сейчас связь была необходима, хорошо, что хоть с Марио успел поговорить с утра. Вдруг телефон издал невнятный звук, булькнул и противно запищал — Рико не сразу понял, что кто-то звонит. С трудом приняв вызов, он услышал тихий голос Даниэллы.

— Ты в городе? — дождавшись его односложного «да», она сказала: — Может, заглянешь ко мне?

14. Мысли в темноте

Пока Рико ехал, Даниэлла успела допить остатки вина и теперь находилась в лихорадочно-возбуждённом состоянии, но виной тому был не столько алкоголь, сколько нервное напряжение сегодняшнего дня, ожидание, которое так и не стало реальностью. Она то принималась расхаживать по квартире, ероша волосы; то доставала блокнот и делала пометки; то замирала посреди комнаты, уперев руки в бока, и смотрела в одну точку, пока в голове стремительно проносились обрывки десятков мыслей.

В жизни Даниэллы каждое действие подвергалось тщательному анализу и следовало логике. В работе только чётко выверенный алгоритм всегда приводил к успеху, и до нынешнего дела эта тактика осечки не давала. Но здесь ни методичная обработка данных, ни привычные следственные действия, ни опрос окружения не дали ровным счётом ничего. Даниэлла признавала, что именно эта пустота сбила с толку, буквально вышибла почву из-под ног. Впервые за три года работы следователем она на себе прочувствовала, что значит выражение «зайти в тупик». Сейчас она стояла в этом тупике, билась головой о стену и вполне могла расшибить лоб.

Она ждала поддержки от Диего. Только после разговора с ним поняла, как на самом деле её ждала, как сильно в ней нуждалась. И это открытие вызывало досаду — всё же заводить отношения с начальником было тактической ошибкой. Привыкнув, что он постоянно на её стороне, Даниэлла не заметила, как привычка сменилась самоуверенностью, которая, как оказалось, была основана на пустоте. Диего всегда поступал лишь так, как выгодно ему, и Даниэлла восхищалась этим его качеством, но, когда оно коснулось её, в душе осел горький осадок. Она сама загнала себя в ловушку, думая, что поддержка начальства, подкреплённая сексом, сможет помочь. Стратегия оказалась проигрышной, и сейчас у неё было два выхода: возвращаться домой и делать вид, что всё в порядке, задвинув гордость в дальний угол, либо остаться и попытаться всё-таки докопаться до правды, чтобы потом с холодной улыбкой протянуть Диего закрытое дело. Закрытое, потому что преступники пойманы, а не потому что недостало улик.