Поймай меня, если сможешь

— Фрэнк! Вот так славный сюрприз! — воскликнула она. Естественно, как тут не отпраздновать встречу? Обратно в аэропорт я поспел лишь в двенадцатом часу, к тому времени надумав отправиться в Майами, а уж там определиться с заморскими связями.

И направился к стойке Allegheny Airlines.

— Когда у вас следующий рейс до Майами? — спросил я у билетёра. На мне снова был китель пилота.

— Вы как раз прозевали его, — поморщился тот.

— А следующий — National, American, кто-то ещё? — не унимался я.

— Ни у кого. Вы прозевали все рейсы на Майами до завтра. После полуночи туда никто не летает. Бостонский муниципалитет принял постановление о борьбе с шумом, и после полуночи нет никаких вылетов. Ни одна компания не поднимет самолёт в воздух до 6:30, а первый рейс до Майами — National в 10:15 утра.

— Но ещё без двадцати двенадцать! — возразил я.

— Лады, — ухмыльнулся он. — Хотите отправиться в Берлингтон, штат Вермонт? Это последний сегодняшний вылет.

Прикинув что и как, я отказался. И уселся на один из стульев в зале ожидания, раздумывая над ситуацией. Размышляя, я лениво отметил, что многие магазины сувениров, кафе, бары и различные магазинчики, обрамлявшие зал, как и в большинстве залов ожидания в крупных аэропортах, уже закрываются. А ещё я заметил, внезапно заинтересовавшись, что многие продавцы наведываются в ночное хранилище большого бостонского банка, расположенное примерно посередине одного из коридоров, ведущих к выходу, убирая мешки и толстые конверты — очевидно, с дневной выручкой — в блиставший сталью сейф.

Наблюдения мои прервали два ужасных слова:

— Фрэнк Абигнейл?

Я поднял голову, подавляя всколыхнувшуюся в душе панику. Передо мной стояли двое рослых, угрюмых массачусетских полицейских.

— Вы Фрэнк Абигнейл, не так ли? — ледяным тоном осведомился один из них.

— Меня зовут Фрэнк, но Фрэнк Уильямс, — проговорил я и сам диву дался тому, что из моих уст раздался столь спокойный, невозмутимый ответ.

— Позвольте, пожалуйста, посмотреть ваши документы, — потребовал он. Несмотря на вежливые слова, по его глазам было видно, что если я сию же секунду не предъявлю удостоверение личности, он схватит меня за лодыжки и вытряхнет документ из моих карманов. Я протянул ему удостоверение и лицензию пилота FAA и, пока он знакомился с ними, сказал:

— Послушайте, не знаю, в чём тут дело, но вообще-то вы серьёзно ошиблись. Я работаю в Pan American, и документы это подтверждают.

Изучив удостоверение и лицензию, первый передал их товарищу.

— А не хватит ли молоть вздор, сынок? Ты Фрэнк Абигнейл, так ведь? — чуть ли не ласково вымолвил второй.

— Какой Фрэнк?! — возмутился я, скрыв за напускным возмущением нарастающее беспокойство. — Не знаю, кто вам нужен, чёрт возьми, но не я!

— Ладно, нам не с руки торчать тут и спорить с тобой, — нахмурившись, буркнул первый. — Пошли, мы тебя берём.

Где мой багаж, они не спрашивали, а сам я сообщать им не собирался. Меня вывели на улицу, усадили в патрульную машину и повезли прямиком в отделение полиции штата, где ввели в кабинет взъерошенного лейтенанта — полагаю, дежурного начальника.

— И какого чёрта? — раздражённо вопросил он.

— Ну, мы думаем, что это Фрэнк Абигнейл, лейтенант, — ответил один из легавых. — Говорит, что он пилот Pan Am.

— Что-то ты молод для пилота, — смерил меня взглядом лейтенант. — Может, хватит темнить? Ты Фрэнк Абигнейл. Мы уже давно его разыскиваем. Он тоже якобы пилот. Ты подходишь под его описание, причем идеально.

— Мне тридцать лет, меня зовут Фрэнк Уильямс, я работаю на Pan Am и хочу поговорить с адвокатом! — вскричал я.

— Тебя ещё ни в чём не обвиняют, — вздохнул лейтенант. — Отведите его в городскую тюрьму, посадите за бродяжничество, и пусть звонит адвокату. И федералам позвоните. Это их голубок, вот пусть и разбираются сами.

— Бродяжничество?! — возмутился я. — Я не бродяга! У меня при себе почти двести долларов!

— Угу, но ты не доказал, что имеешь постоянный источник доходов, — кивнув, утомлённо проронил лейтенант. — Уведите его отсюда.

Меня отвезли в окружную тюрьму в центре Бостона, по виду давно обречённую на снос, и сдали с рук на руки сержанту, сидевшему на регистрации.

— Будь я проклят, он-то что натворил?! — удивился он.

— Просто посади его за бродяжничество. Утром его заберут, — отрезал один полицейский.

— Бродяга?! — взревел сержант. — Проклятье, да если он бродяга, надеюсь, ребята, вы никогда не приведёте сюда бомжа или проститутку!

— Просто зарегистрируй его, — буркнул один коп, и оба удалились.

— Опорожни карманы, парень, — проворчал сержант, вытаскивая из ящика стола формуляр в трёх экземплярах. — Я тебе выпишу ордер на всё твоё добро.

Я начал выкладывать перед ним свои ценности.

— Послушайте, а могу я оставить при себе удостоверение и лицензию пилота? Правила компании гласят, что я всегда должен держать их при себе. Не знаю, распространяются ли они на арест, но всё равно хотел бы оставить их, если вы не против.

Осмотрев карточку и лицензию, сержант пододвинул их ко мне, добродушно заметив:

— Ясное дело. Я бы сказал, тут чего-то напутали, парень. Я рад, что не причастен к этому.