Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт

Хотя ее было даже немного жаль. Девочка ведь явно из хорошей интеллигентной семьи. Такие, как она, теряются от грубости и напора.

– Мотивом могла послужить ревность, – продолжал тем временем Мердок. – Или, скажем, если господин Сидоров передумал на вас жениться…

– Нет! – она вскинулась (откуда только силы взялись?) и заговорила быстро, горячо: – Вы должны мне поверить! Я бы никогда, никогда не сделала такого! Я люблю Ваню!

Мердок поморщился – он, как и все мужчины, не очень-то доверял эмоциональным аргументам – и возразил:

– Однако господин Сидоров – не слишком законопослушный субъект и вполне мог, скажем так, обижать вас.

– Никогда! – она прижала ладонь к маленькой груди. – Мы с Ваней любим друг друга. И он поклялся мне, что больше не будет воровать! Почему вы мне не верите?!

Мердок подался вперед и вперил в нее тяжелый взгляд. Она что-то пискнула и испуганно отшатнулась.

Коршун нападает на цыпленка, не иначе!

– Потому что состояние господина Сидорова стабильно тяжелое, – раздельно, как ребенку, проговорил Мердок. – И отравился он продуктами, которые именно вы ему принесли. Кстати, если он нарушил данное вам обещание не красть, вы могли пожелать его наказать. В данном случае у меня достаточно оснований вас подозревать.

Она всхлипнула, зажмурилась, а потом встала.

– Вы можете меня арестовать, – сказала она с отвагой обреченности. – Только прошу вас, пустите меня к Ване!

– Чтобы вы доделали то, что не сумели довести до конца раньше? – осведомился Мердок очень сухо.

Соловьева отчаянно замотала головой.

– Я бы никогда такого не сделала! Ну хотя бы скажите, что с ним? Я ведь все свежее купила, честное слово! Только мясо взяла из холодильника. Это оно испортилось, да?

– Боюсь, отравленное яблоко случайно испортиться не могло, – заметил Мердок холодно.

– Что? – она хлопнула глазами и опустилась на стул. – К-к-какое еще яблоко?

– Отравленное, – повторил он и вдруг хлопнул ладонью по столу: – Хватит изображать оскорбленную невинность! Признавайтесь, это вы сделали?!

«Да ведь он сейчас Чандлера пародирует!» – поняла я вдруг и развеселилась.

Выходит, он и без своих обычных расшаркиваний умеет обходиться. Даже манера речи поменялась… Ну, артист!

Она сглотнула.

– Но я не передавала никаких яблок!

Мердок сузил глаза.

– Вы уверены? Можете в этом поклясться?

– Да-да! – она закивала и обхватила себя руками. В прохладе кабинета ее била крупная дрожь. – Там было мясо, огурцы, хлеб и четыре яйца.

– А питье? – Мердок задумчиво барабанил пальцами по столу.

– Не было никакого питья. Мне сказали, что нельзя… ну, ничего такого. Только простые продукты, чтоб было видно, что там.

Следователь прищурился, изучая ее, как колбасу в витрине. Свежая? Не очень?

– А кому вы отдали продукты?

– Я же не знаю, как его зовут! – она прикусила губу и объяснила: – Он там при входе сидит, обещал все передать. Продукты и… – и добавила совсем тихо: – и деньги. Он сказал, надо.

Мы с Мердоком молча переглянулись.

– Будьте любезны, назовите свое полное имя, дату и место рождения, – произнес он, вынимая блокнот.

– А, – она распахнула ротик, но сникла и послушно назвала требуемое.

Далее она так же смирно продиктовала свой адрес, номер блюдца, место учебы и все прочие формальные сведения…

– Вы пока можете быть свободны, – разрешил Мердок, получив ее подпись на протоколе допроса.

– Я… Можно, я пойду к нему?

Глаза ее горели такой отчаянной надеждой, такой готовностью бежать за любимым хоть по снегу босиком, что Мердок вздохнул и написал несколько строчек на вырванном из блокнота листке.

Аккуратно сложил и протянул Соловьевой.

– Возьмите.

– Спасибо! – прошептала она, прижала бумажку к груди и умчалась прочь, как испуганная лань.

Только дверь хлопнула и каблучки по лестнице застучали.

Мердок хмыкнул и набрал дежурку.

– Старший следователь Мердок, – представился он в блюдце. – От меня сейчас выйдет госпожа Соловьева… Уже у вас? Выпустите ее. Благодарю вас.

И дал отбой, а потом повернулся ко мне.

– Как полагаете, Стравински, это она?

– Вряд ли, – решила я, подумав для приличия с полминуты. – Хорошая девочка, которая влюбилась в хулигана и решила его перевоспитать. Обычная история.

– Склонен согласиться, – Мердок вздохнул и потер переносицу. – Или она отличная актриса.

Я только пожала плечами и полезла за сигаретами.

Мердок наблюдал за мной, откинувшись в кресле, и по своей привычке постукивал карандашом по столешнице.

– Одного не понимаю, – он провел рукой по волосам. Интересно, это у него настоящие камни в запонках блестят? – Отчего девушки питают столь странную тягу к перевоспитанию мужчин?

Я хмыкнула – вопрос скорее был риторическим – но предположила:

– В куклы не наигрались?

– Возможно, – согласился Мердок со вздохом и отбросил карандаш. – Итак, что мы имеем на настоящий момент?

– Хм, – я устроилась поудобнее и прикурила. – Если верить Соловьевой, что она не приносила никаких яблок… Кстати, а точно именно яблоко было отправлено?

И вопросительно посмотрела на него.

Мердок так задумчиво разглядывал стену, точно надеялся найти там подсказку.