Поймай меня (СИ)

— Ни капли. Мужик должен познать все прелести жизни, а в пятницу мы еще девушек позовем.

И я уже тянусь за вазой, чтоб разнести его тупую репу на осколки, как Семка хватает за руку.

— Ми, ты только не ори, мне завтра к третьей, просплюсь и как огурчик — мямлит пьян, причмокивая и утыкаясь в подушку.

Укрываю пледом и слышу, как Рома ржет в коридоре.

— Давай Скай, валим по-быстрому, сейчас вылетит, нахерачит нам.

— Она же мелкая. Че может сделать? — поддерживает обсуждение второе парнокопытное.

— Это не показатель, откусит тебе что-нибудь, ну или замочит, там как повезет.

И под овации дружного хохота, дверь бахает, спасая хамское отродье от убийства.

Глава 6

Провожаю Ская, это в узком кругу, если официально, то Александр Викторович Прокофьев. А прозвище прижилось, как там по-книжному, на заре туманной юности. Только причина, совсем не поэтична.

Его первая любовь укатила в другой город, и все амурные дела перешли в плоскость скайпа. Когда остальные болтались по живым девушкам, Саня часами заседал за компом. Так и спалился, в самый пиковый момент перед родителями, а погоняло прочно присело на слух, и вроде как перестало быть обидным, расклад известен только мне.

До сих пор со смехом вспоминаю, как он в красках, описывал выражение лица матери, которая застукала его надрачивающим на голую грудь своей девчули.

— Может, еще накатим?

— Нет, Ром, это ты у нас богема, а я простой мент. Поэтому мне завтра, к восьми ноль-ноль, надо быть на службе — простой он, скажи кому, имея папу в звании генерал-майор, от простоты тут нихера, но Саня упорно пытается сам, карабкаться по карьерной лестнице, пренебрегая связями.

— Ой, харе уже подкалывать, какая нахрен богема, торгаш я картинный. Знаешь же, что всей этой оценочной херью, Олеська занимается.

— Когда они с Темычем возвращаются? — закладывает сигарету на губы, чиркая зажигалкой.

— Путевка до конца месяца оплачена, так что гуляем.

— Можно подумать, до этого монахом жил — спускает дымок, со смешком, поглядывая на мой таблоид без принципов.

— Ничего ты не понимаешь в обязательствах, свобода это совсем другое. Ты соседку мою видел?

— Ромыч, гнать не надо, девчонка же совсем — напирает лейтенантским тоном, усаживаясь бедром на седуху.

— У нас четыре года разницы, так что все в норме, без криминала. Там не невинно, планирует, пристроится. Невеста за прописку, ну а пока присматривается, зачем добру пропадать. Немножко поиграем в догонялки, а потом по-соседски потрахаемся — запах никотина врывается в нос и я придвигаюсь ближе. Астма Артема заставила, бросить любимую привычку, сделав из меня пассивного курильщика.

— Жигунов, не жести, перегибаешь иногда, не разобравшись — смотрю недовольно, не мне ему объяснять всю прозу жизни. Сам же с облавами шмонает, приехавших за лучшей жизнью. Милана пока на старте, если повезет и с башкой дружит, не покатится по проторенному пути.

— Ты докурил? Вали домой, нехуй мне морали читать, как участковый пробираешь.

— И как ты блядь картины продаешь с таким лексиконом?

— Я многогранен, не зря же, два языка учил — сияю, как расписная ваза, от выпирающей гордости.

В искусстве, я ноль без палочки, зато налаживание контактов и финансы моя стезя. По ней пру, как вездеход, не разбирая трассы. А подтирание носов, отшибленным музами от мира, достается партнеру.

— Двухвостка ты, Ромыч, всегда поражаюсь, как мешаешь дерьмо с вареньем. Когда начинаешь свою гопоту врубать, ничем не перешибешь — уже отходит, седлая байк — С девчонкой поосторожней, разберись сначала что к чему — салютую ему, когда хранитель порядка, заводит двигатель.

Еще пару минут провожаю сизую струю выхлопа в ночном воздухе. Возле квартиры Миланы останавливаюсь, протыкая глазами дверь, что же в тебе такого. Провинциалка, на которую у меня встает по щелчку, поправ все каноны отлаженной схемы.

Если рассуждать логически, то надо послать к хуям и оживить один из старых контактов, ну либо заморочиться и новым обзавестись, на время. Вон Леськина помощница так и скачет передо мной, выпрыгивая из трусов. Там и подержаться есть за что.

Прокатал мозгами оба варианта, остановился на последнем, с большими карими глазами и фигурой как у гимнастки. Придираюсь я конечно, по крупному. Хрупкая она, с изгибами, а попка какая упругая, аж слюни текут водопадом. Вечером еще в обтяжку притащилась, пока с Семеном играли, так и мотал в голове, как я ее на кухне в разных позах зажариваю. Саданул по перилам, и пошел наказывать предателя в штанах ледяным душем.

А вот конкретная засада случилась, когда я на следующий день пришел домой, проработав план с Семеном. Договорился со Скаем, чтобы тот поучил, кататься на байке, пока я обшариваю его сестру основательно и без помех.

Сюрпри-и-из.