Поймай меня (СИ)

— Хорошо, я на недельку съезжу, соберусь с мыслями, а ты пока квартиру подыщи, мне деньги за заказ перекинули. На пару месяцев хватит, а там новые появятся, прорвемся — принюхиваюсь, и меня снова обдает шквалом тошноты — Фу!! Чем от тебя воняет? — уже на ходу кричу.

— Сама же покупала, нормальный запах — это я уже не слышу, сокращаясь спазмами.

Придя в норму, под холодной водой, тянусь к флакону с гелем и затягиваю запах. Дышу этим ароматом Ромы, тошнота отступает. Гены. Даже в состоянии клетки, чувствует запах отца. Спятила совсем. Но бутылек не выпускаю, принюхиваюсь и так доживаю до вечера. А утро я встречаю на вокзале со спортивной сумкой.

Глава 35

— Ба, я дома! — кричу неуверенно распахивая сетчатую дверь на терассе.

Бабуля фанат сквозняков, поэтому до ноября все нараспашку. Знакомая обстановка, скрип третьей половицы у порога. Запах кондиционера от штор, с луговыми травами. Бабуля генералила недавно.

Это можно судить по прозрачности мелких стекол на веранде. Белый тюль разгоняется порывами легкого ветерка.

В голове покрывалом оседает умиротворение. Мы справимся. Инстинктивным жестом касаюсь живота. Глупо наверно на таком сроке. Но мысль о беременности быстро прижилась во мне.

Ребенок очень незапланированный, но он мой. От человека, которого я люблю и больше не отрицаю. Плохой, хороший, уже не важно. И, кажется, я даже рада тому, что от него останется часть. Не только воспоминание, а копия. Почему я уверена, что малыш будет похож на Рому, и что именно мальчик. Кто знает. Может и девочка, но все это уже мелочи.

Вселенной не сложилось, зато есть новая жизнь. А это ого-го. Даже больше, чем неопределенная единица со звездами, которые гаснут со временем, а малыш останется со мной навсегда.

— Бабуль, ну где ты? — обхожу все комнаты, так и не найдя ее.

Опираюсь на подоконник, выглядываю в сад на яблоньку, которую они посадили с дедом. Огромная, плодов почти не осталось, несколько крупных яблок валяются на земле. Бросаю сумку в своей спальне и выхожу во двор.

Клумбы, с облетевшими розами, прикрыты утеплителем, готовясь к зиме. Пробираюсь по тропинке, между кустов малины к заветному дереву. Это мое место силы, всегда, когда грустно или что не получалось, можно прижаться к стволу и он пропитает энергией.

Интересно, а Ромке бы понравилось здесь. С тоской вбираю мечту, как мы на выходных приезжаем к бабушке. Он играет с малышом во дворе, пока мы готовим на стол.

И это запретная территория, сюда свои мысли пускать нельзя. Зачем думать о том, чего никогда не случится. И я не плачу, наверно гормоны и ветер. Очень неожиданно и удобно, буду валить все, на нестабильность беременных женщин. Как за ширмой, раз и ты не виноват.

— Ромашова, чего скисла — потеряно оглядываюсь на мужской голос со стороны калитки на задний двор.

— Никита!! Ты как здесь? — удивленно и с примесью радости восклицаю, когда Никита Томлеев. Он же бывший лучший друг, первый мужчина и неприятный осадок от потери невинности в одном лице.

— Отец вызвал фундамент в гараже заливаем — присаживается рядом, забирая яблоко из моих рук.

— Сколько мы не виделись после выпускного?

Разглядываю возмужавшего и наростившего бицепсы парня. Модная стрижка, вместо не сходившей небрежности, когда мы летом на великах гоняли к речке, рыбачить. Благодаря ему, во мне и прижились, мальчиковые хобби. Не любовь, так детская увлеченность. Это как осваивать первый поцелуй на помидоре, ну или другие навыки на бананах. Вроде и опыт есть, и в тоже время, ощущений никаких.

— Не напоминай, я после, еще полгода боялся, к девушкам подходить.

— Да, было очень. неловко.

— Если что, я прокачался. Теперь знаю, что к чему — деловито играет темными бровями и улыбаясь во все тридцать два.

— Ладно, забудем про фу. Как универ?

— Отлично, последний курс, иду на диплом. А ты?

— А я. ну что сказать, беременна и собираюсь воспитывать ребенка одна — игнорирую взгляд ожидание и реальность. Он то, думал, что у меня есть мозги, а теперь растеряно моргает, покручивая хвостик у красного фрукта. Замолкает в паузе переваривания, потом говорит

— Круто, Милана, решила пропустить этап самореализации.

— Типа того.

— А что отец ребенка? Слился?

— Он не в курсе, и давай о другом — говорю делая такой длинный вдох, что кажется легкие лопнут от чрезмерного объема. Перекрываю кислородом желание зарыдать, на плече хоть у кого-нибудь и все рассказать. Только он вряд ли поймет. И ба, она тоже не сможет. Никто. Это просто надо пережить. Или почувствовать. А так, я буду выглядеть еще глупее, чем есть на самом деле.

Выслушиваю смешные истории про студенческую жизнь, своего друга и несложившегося парня. Почти с интересом. Почти внимательно. Почти не отвлекаясь на переживания.

— Может, погуляем вечером — звучит настолько неожиданно, в середине очередной легенды о его подвигах. Изумленно отрываюсь от пересчитывания сухих травинок.