Поймай падающую звезду

Итак, теперь Кривой, Серый и я одни в Скупщине. Общество нам составляют всего лишь трое скучающих охранников. Мы каждый день ходим в библиотеку, но наши исследования не такие интенсивные, как были до переселения. И вообще жизнь наша изменилась. Много времени мы проводим в поисках пищи. Находим ее в основном вне здания, охранники после себя почти ничего не оставляют. Нет больше того оживления, что царило здесь в прежние времена, когда все племя жило здесь. Не хватает нам того человеческого шума, который когда-то так мешал и пугал нас. Тем не менее, иногда, в редкие минуты веселья, мы так резвимся, что забираемся на депутатские скамьи. Боремся, кувыркаемся, скользим по лакированным поверхностям, подражая человеческим фигуристам, которых мы видели по телевизору. Или кто-нибудь из нас поднимается на трибуну, становится на задние лапы и держит речь, в то время как оставшиеся двое изображают депутатов, то есть серьезно слушают оратора, хлопают передними лапами, а в конце вместе с оратором ударяются в оглушительный смех. И звучит в большом дворцовом зале эхо нашего писка. Потом мы завершаем эту игру, которая становится все медленнее, и, подталкивая друг друга, подставляя подножки, возвращаемся в библиотеку. Чем ближе мы подходим к библиотеке, тем сильнее падает наше настроение. Словно неудержимая буря, обрушиваются на нас троих воспоминания. Мы расходимся по своим гнездам, молчим и печалимся.

И в заключение я добавлю: все эти события во мне, крысе, которая живет и размышляет рационально, следя за тем, чтобы никому не причинить неприятности, пробудили, так сказать, очень серьезный и опасный порок, они научили меня все меньше придерживаться одного из важнейших правил жизни рядом с людьми. С недавних пор я начал трогать их деньги. Началось это совершенно неосознанно: я начал грызть банкноты, измельчать их чуть ли не в прах, свивая из них крысиные гнезда и делая другие разнообразные вещи — пирамиды, полушария, коллажи… После пожара в Скупщине, после специальной пены и воды пожарных здесь осталось много банкнот, отечественных и иностранных. Есть местечки в этом здании, куда нога человека не ступала более полувека, есть и места, где денег хватает. На них чаще всего изображены люди: президенты, национальные герои, ученые, писатели, самые знаменитые личности рода человеческого. Несмотря на то, что они сотворили с моим родом, я сумел не возненавидеть людей, но, тем не менее, стал меньше, чем прежде, уважать их. Может, поэтому я и грызу доллары, швейцарские франки, евро, фунты, динары, лики королей, полководцев, президентов, ученых, писателей…

Васа Павкович

Последний разговор

Когда пятнадцать лет тому назад я переехал из Зренянина в Белград, маме исполнилось шестьдесят два года. Она, как говорили в моем родном Банате, была крепкой вдовой, здоровой и легкой на подъем.

Через несколько месяцев после моего переезда в Белград и поздней женитьбы на Сане, мама завела себе новую привычку. Однажды она сообщила нам по телефону, что в среду приедет в Белград и проведет в нем целый день. Я сказал ей, что она прекрасно знает, как мы работаем — я до четырех, а Саня — до пяти, и потому ей было бы лучше приехать в Белград в субботу или в воскресенье, на что она возразила, сказав, что в Белграде лучше всего бывать в будни, когда в ее любимых уголках мало народа. А любимыми уголками еще с тех пор, с конца сороковых, когда она жила в женском общежитии на Звечанской улице, были Калемегдан, Ташмайдан, парк у Югославского драмтеатра, Карагеоргиевский парк…

— Я знаю, как вы работаете, и потому не хочу вам мешать, так что днем побываю в дорогих моему сердцу местечках, — сказала мама и добавила: — Вам я дам знать о себе вечером.

— Ни в коем случае! — ответил я маме. — Ты должна прийти к нам!

— Если получится, загляну на чашечку кофе, а если нет — я еще не забыла дорогу на автовокзал! Не волнуйся, сынок, я тебе позвоню, как только вернусь в Зренянин.

Я пытался возражать, но мама, похоже, заранее заготовила веский аргумент, объявив:

— Слушай, сынок, я решила приезжать в Белград два раза в месяц, но не хочу вешаться вам на шею и вмешиваться в вашу жизнь. Я счастлива, что ты женился, что вы с Саней нашли друг друга, и потому не хочу быть для вас обузой. Так что тебе придется согласиться с моим решением. А когда у меня будет настроение и если вы не будете против, то я загляну к вам на Врачар, а если не получится — так, боже ж ты мой, ничего страшного! Не бери в голову!

Я думал, что мама будет соблюдать новый ритуал не более трех-четырех месяцев, то есть съездит несколько раз, а потом забудет, но она с присущим ей упрямством все последующие годы, из месяца в месяц, с ранней весны до поздней осени каждые пятнадцать дней приезжала в Белград. Каждый раз в будний день, и всегда с учетом прогноза погоды. Иногда часов в шесть вечера заглядывала к нам с Саней, предварительно отдохнув в Карагеоргиевском парке, но чаще всего уезжала в Зренянин, откуда с некоторым облегчением звонила из нашего старого дома, примерно в половине девятого вечера…