Поймай ветер в поле. Удержать ветер (СИ)

— Знаешь, Власт. Я думал, что не догулял, ещё надо…И не так себя повел с ней, оттолкнул. Потом приполз, каялся, да было поздно. Теперь простить не могу сам себя. Оттого и девчонки эти, то одна, то другая, то третья… А знаешь, князь, что хуже всего?

— Что?

— Что не моя она и все тут. Постель расстилает вечером- не для меня. Просыпается- не со мной. Щи варит — и то все помимо меня. Не встретит, не проводит при всех…

— Анна вдова, кто тебе мешает…

— Перед смертью Избор словно знал, что я до сих пор на Анну смотрю, просил её для детей другого отца не искать. И она, светлая голова, пообещала ему. Уговариваю, умаляю, ревновать заставляю- всё никак… Что ещё придумать- не знаю. Каждый раз при первой возможности мчусь в замок Радомира, хоть знаю, что она со мной не поедет. В общем, хоть как волк на луну вой.

Разговор затих, а каждый из оборотней думал о своём. Властислав- о ночи, что провел под дверью Ксюши. О том, как он сам и Зверь рвались к ней, чтобы прикоснуться, почувствовать тот неповторимый запах…. Лишь бы рядом, даже спать у неё под дверью… А Данко вспоминал о собственных ошибках молодости, когда думал, что ещё хочется погулять и все девки твои… Но теперь ни одна из них не нужна. А та, что когда-то не очень-то интересовала, но теперь смысл твоей жизни- не твоя.

* * *

Ксения Хадерсон

Я лежала на кровати поверх покрывала уже целый час, уставившись в потолок и думала о Властике. Как его понять? От чего его поцелуи были такими разными? То они становились то жаркими, словно мы не в холодном коридоре замка стояли, а у раскаленного камина. То вдруг какое-то слово или тяжелый взгляд и всё мгновенно разрушалось, и он становился чужим. А его Зверь? Ведь если он оказывался рядом, то мне с ним становилось тепло и спокойно. И даже мрачные сны отступали, больше не пугая своей неотвратимостью.

Потолок надоел своей белизной, а балдахин идеальными складками ткани, и я не выдержала, поднялась и отправилась на прогулку. Всё-таки сидеть на одном месте и жалеть себя, упиваясь собственной "несчастностью"- не мой удел. Решив навестить Оливию и маму, я выпорхнула в коридор, намереваясь и этот день провести ничуть не хуже, чем предыдущие. И пусть того, кто бы одним своим присутствием наполнил бы его смыслом, рядом не было, но зацикливаться на этом я не стала, неизменно надеясь на лучшее. В конце концов, до отъезда супругов Хадерсон осталось полторы недели, и у меня есть время для выбора, оставаться в Белогории или нет.

Маме я всё-таки призналась, что могу остаться, но надеюсь продолжить дальнейшее обучение. И пусть учителей мне могли найти и здесь, но раз предоставлено право выбора, то я им непременно воспользуюсь. Осталось принять только правильное решение.

Я быстро спускалась по ступеням, когда услышала своё имя и обернулась. Рональд Черный, с перевязкой на боку стоял в освещенном коридоре и широко улыбался мне:

— Ксения, доброго дня! — радостно приветствовал он.

— Доброго, Рональд, — я улыбнулась, — как Вы себя чувствуете?

— Спасибо. Благодаря Вам, леди, отлично, — заметил он, сверкнув своими черными глазищами. Но завораживающая темнота глаз морянина меня больше не пугала. Наоборот, в них я теперь разглядела живой ум и интерес.

— Вы простите меня, Рональд, — начала было я, но по мере произнесения слов заметила, как глаза морянина округляются в немом удивлении. — Я не хотела, чтобы так все получилось. Ведь это из-за меня вы попали в такую неприятную ситуацию. Я позвала Вас поиграть с нами.

— А Вы-то тут причем? — с непониманием остановил мою речь он и тут же опроверг все мои предположения. — Вашей вины здесь нет и быть не может! Скорее я теперь навечно ваш должник. Кто знает, когда бы меня нашли, если бы не Вы, Ксения. И был бы к тому моменту я жив… А прятки… Вы ведь не толкали меня в ту трубу? Нет. Я сам туда полез, по собственной воле. Видел, что она поднимается вверх, к окнам, что на уровне земли. Захотел подсмотреть за действиями Данко, как он будет искать. Вот и нарвался на неприятности.

Его угольные глаза были полны горячего убеждения и решимости, и я сдалась. Все мои домыслы и переживания рассыпались в прах от его доводов, давая возможность вздохнуть с чистой совестью.

— Скажите, Рональд…

— Можно просто Рон, — предложил он и улыбнулся, тепло и открыто. И мне даже захотелось спросить, отчего когда-то он был совсем другим, не таким нормальным и открытым, как сейчас. Но я промолчала, понимая, что во многом всё зависело от обстоятельств.

— Спасибо, — кивнула я и смутилась, не зная, как именно сейчас обратиться к змею. Ведь звать его Рон это слишком…

— Поверьте, Ксения, именно Вы как никто другой имеете право так меня звать. Вы моя спасительница, мой Ангел-хранитель! Поэтому я просто настаиваю на этом. И вообще мне будет очень приятно.

— Хорошо, — согласилась, но в этот раз предпочла обойти сокращенное имя змея. И никак вообще его не называть. Всё-таки это было как-то слишком лично. — Скажите, что будет, когда Вы вернетесь к себе домой. Ваш отец, он сильно разгневается? Это грозит нашим княжествам ссорой?