Пойманная

Они толкались о камни разгоряченными телами, сплетались языками и желаниями. Вокруг кружились затухающие капли огня, застывая в каменной пыли черными точками.

— Неужели так бывает всегда? — изумленно спросила Ами, когда они осели на камень, обессилев от наслаждения.

— Нет, Ами, так бывает не всегда. Так бывает… никогда.

— Подожди меня здесь, — попросила она. — Мне нужно быстро зажечь остальные вершины.

Она вернулась через несколько минут. Все это время Леонард не думал совершенно ни о чем, просто наслаждался тишиной. Перед глазами стояла Ами, столь неожиданно подкравшаяся к его сердцу и отвлекшая от горечи, которая правила его жизнью слишком много лет.

Ами вернулась и встала рядом, сложив руки на груди.

— Леонард, боюсь, что я не смогу тебя любить.

Эти слова ударили в грудь, отняв то, что он уже, по наивности, считал своим. Протянув руку, он провел пальцем по ее мокрым щекам.

— Объяснишь, почему? — Леонард старался говорить спокойно, не позволяя себе поддаться панике.

— Потому что я тебя не понимаю. Чтобы любить, нужно понять, а я не могу.

Леонард заставил себя прикусить язык, чтобы не сорваться. Чтобы полюбить, не нужно совершенно ничего понимать. Он, благоразумный правитель с устоявшимися привычками, безвозвратно сошел с рельсов после одной близости с Ами.

— Не могла бы ты пояснить, что имеешь в виду. — Леонард старался не пугать ее своим напором, но уже тогда знал, что так просто не отступится.

Всхлипывая, Ами повернулась к нему спиной и спустила с плеч платье.

— Шесть дьявольских мучений! — закричал Леонард. — Ненормальная! Почему ты ничего мне не сказала?

На спине красовались царапины и кровоподтеки, и Леонард ударил себя по лбу, вспоминая, с какой силой вколачивал ее нежное тело в камень.

— Я хотела понять, чем тебя привлекает боль, поэтому и не сказала. Леонард, я не могу, не понимаю. Мне очень больно и неприятно, и все. Никакого удовольствия от боли.

Подхватив девушку на руки, Леонард поцеловал ее слезы.

— Глупая! Разве так можно? Я попробую объяснить все, что ты захочешь, только больше так не делай! Никогда! Обещаешь?

Ами кивнула, вытирая слезы о его рубашку.

— Обещаю. Мама сказала, что ты не любишь себя, поэтому и наказываешь.

— Ами, — прижавшись подбородком к ее виску, Леонард сделал глубокий вдох, — если ты попробуешь меня любить, то я тоже постараюсь.

— Правда? — ее лицо прояснилось.

— Чистая правда, — улыбнулся он.

Над площадкой вспыхнул золотистый свет, и перед ними появилась Ноэль. Совершенная нимфа, укутанная в ровное полотно белоснежных волос.

— Ба…бабушка.

Ами поежилась в руках Леонарда, и тот осторожно поставил девушку на камень, готовясь к собственной смерти.

— Ноэль, а не бабушка, сколько раз тебя просить!

Богиня окинула любовников цепким взглядом и улыбнулась.

— Неплохо. А я-то гадаю, о чем Найя с Аденом шепчутся. Вот, решила проверить и не ошиблась.

Приложив руку к груди Леонарда, она презрительно фыркнула.

— Магия у тебя совсем дохлая, да еще и водяная. Ничего, искупаем в илере — и все пройдет. Сможешь еще покрасоваться перед Ами.

— Ноэль, перестань! Ты же знаешь, что это Леонард Прекрасный, великий…

— Это — мужчина, который только что разукрасил твою спину свидетельствами страсти. Повернись-ка, а то, если Аннисар увидит, мне потом дня три не спать, его успокаивать. Или соскабливать мозги твоего великого короля с камней.

Причмокивая губами, Ноэль провела рукой по спине Ами, и кровоподтеки исчезли.

— Значит, так. Если собираетесь и дальше практиковать такие развлечения, то сначала оба закончите курс лечебной магии. Все поняли?

— Да мы никогда…

— Перенесите-ка свое 'никогда' вон на ту площадку, — Ноэль указала на одну из гор на противоположном берегу. — Оттуда вид лучше, да и площадки помягче, со мхом. А то стоите на виду у всех и известно, чем занимаетесь.

— Бабушка!

— Никакая я тебе не бабушка, вечно ты меня позоришь! Идите уже. Я скажу остальным, что отправила вас по делу. Учтите, у вас не больше получаса, потом Ами придется развлекать народ пророчествами.

Заниматься любовью по указу Ноэль не хотелось, но вид с мшистой площадки действительно поразил. Восемь горящих вершин и восторженная толпа внизу.

— Ты когда-нибудь заглядывала в мое будущее? — поинтересовался Леонард.

— Никогда. Более того, родители знали, что ты мне нравишься, поэтому навесили на тебя такой блок, что через него даже Аннисару не пробиться.

— Так вот почему они так долго со мной возились! А я-то по наивности решил, что дорог им, как друг! А они защищали меня от своего ребенка.

— Не смешно.

— Почему? Очень даже забавно. А ты уже знаешь, что скажешь этим людям, или будешь при всех смотреть на линии будущего?

Ами замялась, потом огляделась по сторонам и прошептала Леонарду на ухо:

— Я не собираюсь смотреть на будущее.

— Как это? — оторопел Леонард. — Ты собираешься обмануть десятки богов и четырех королей?

— Уже теперь троих королей, но да, собираюсь. Я не стану заглядывать в будущее, это чревато самыми ужасными последствиями. Вроде бы, моя семья и так это знает, так нет же, они не учатся на своих ошибках.